К рождеству Вольф нашел предлог пригласить банкира с дочкой к себе в "Замок капитана Немо". Мы даже сочинили записку, которую передал посыльный, как в старых добрых романах, с огромной корзиной алых роз. Записка была подписана "Я и мои моря готовы служить вам. Капитан Немо".

В тот день Вольф очень волновался. Мы сидели в его кабинете-каюте и сквозь иллюминаторы-аквариумы любовались красотами морского царства, грациозно проплывающими морскими красавицами.

Тихие звуки музыки наполняли "Каюту капитана Немо", сливались с мягким играющим светом иллюминаторов, и все это оказывало какое-то божественной действие. Мы попали, словно в рай, рай морского царства, и буквально через полчаса Вольф был спокоен и уверен в своей победе. Когда подошло время приема, Вольф уверенно пошел встречать гостей.

Папа с дочкой приехали с немецкой точностью, минута в минуту. Гости вслед за Вольфом вошли в библиотеку. Вольф очень гордился тем, что она была оборудована в точном соответствии с описанием Жюля Верна. В высоких, до самого потолка, шкафах из палисандрового дерева с бронзовой отделкой хранилось множество книг в одинаковых переплетах. Шкафы тянулись вдоль всех стен комнаты. Широкие, обитые коричневой кожей диваны манили к отдыху.

Середину комнаты занимал большой стол. Этот величественный зал освещался четырьмя полушариями, вмонтированными в потолокеана

– Эта комната служит не только библиотекой, но и курительной, – многозначительно произнес Вольф фразу капитана Немо.

– Не желаете ли вы, попробовать эти сигары, – обратился Вольф к банкиру, – и хоть они и не гаванские, но, я знаю, Вы знаток, они понравятся вам. Сигары напоминают лучшие сорта гаванских, но, как Вы видите, более светлые, скрученные из золотистых листьев.

– О, очень славные сигары, – произнес банкир, с видом знатока, глубоко затягиваясь.

– Сигары изготовлены из разновидностей морских водорослей, богатых никотином, – опять произнес Вольф фразу капитана Немо и распахнул дверь, расположенную напротив той, через которую гости вошли в библиотеку. Гости оказались в огромном, великолепно освещенном салоне. Это был зал со срезанными углами, длиной в десять, шириной в шесть и высотой в пять метров, точь в точь, как в романе Жюля Верна. Скрытые в потолке, украшенном изящными арабесками, лампы заливали ярким, но не резким светом чудеса, собранные в этом музее. Да, это был настоящий музей! Мы с Вольфом разместили здесь сокровища водного царства и мои полотна с видами моря в том живописном беспорядке, который отличает жилище художника. Посреди салона бил, освещенный снизу фонтан; струйки воды ниспадали в бассейн, сделанный из одной гигантской раковины – тридактны.

Вокруг бассейна, в красивых стеклянных витринах, отделанных медью, были расставлены самые драгоценные морские редкости.

Вольф подошел к ним и загадочно произнес:

– А теперь понаблюдаем за тем, что вокруг нас.

После этих слов салон вдруг погрузился в абсолютную темноту: свет, струящийся с потолка, погас. Внезапно салон опять осветился, но теперь свет проникал с обеих сторон, сквозь два овальных отверстия в стенах. Водные глубины были ярко освещены. Два окна отделяли гостей от морской воды.

Голос Вольфа мягко звучал в тишине:

– "Море" великолепно видно. Какое необычное зрелище. Кто может передать этот изумительный эффект…, мягкую гамму переходов от света к тени, неописуемое богатство полутонов!.. Всем известна прозрачность морской воды – она чище, чем самая чистая ключевая вода… В некоторых местах океана сквозь огромную толщу воды отчетливо видна каждая песчинка на дне.