Широкие ворота башни заперты изнутри. У стен навалены кучи хвороста. На площадку перед башней вбегает вестник.
ВЕСТНИК. Царица! Октавий велел передать, что не причинит тебе вреда! Открой ворота, выходи!
В высоком окне появляется КЛЕОПАТРА, отрицательно качает головой.
ВЕСТНИК уходит. Вбегает СЕКРЕТАРЬ КЛЕОПАТРЫ
СЕКРЕТАРЬ. Царица! Марк Антоний умирает. Пронзил себя мечом. Но он еще жив!
КЛЕОПАТРА. Несите его сюда! Скорее!
СЕКРЕТАРЬ убегает.
Через некоторое время к воротам башни приносят залитого кровью Марка Антония. Он простирает руки к Клеопатре, силясь подняться. Клеопатра бросает из окна веревки, слуги внизу обвязывают ими полуживого Марка Антония и поднимают на руках как можно выше. Клеопатра и две служанки, наклонившись из окна, изо всех сил тянут его на веревках вверх. Наконец, его втаскивают через окно внутрь башни. Раздается плач Клеопатры, причитания служанок.
СЦЕНА 6
Неделю спустя. У могильных камней склепа Марка Антония, стоит на коленях, совершая обряд последнего прощания, Клеопатра, в профиль к зрителям. Она в траурной одежде, в сопровождении тех же двух служанок, что и в предыдущей сцене. Опустив руки на могильные камни, она горько плачет. Поодаль стоят римские воины, стерегущие ее.
КЛЕОПАТРА. O, мой милый Антоний, лишь недавно я схоронила тебя здесь, еще будучи свободной; а теперь – пленница – приношу тебе поминальные жертвы под надзором римской стражи, которая стережет меня, чтобы я не могла, нанеся себе смертельную рану, уничтожить это мое пленное тело. Они для того меня охраняют, чтобы потом провести в Риме с позором в их триумфе… Меня уведут отсюда навсегда. Не жди поэтому впредь никаких других поминальных почестей, ибо эти – последние, которые Клеопатра может воздать тебе… Пока мы были вместе, ничто не могло нас разлучить, а теперь, в погибели нашей, боюсь, нас заставят разлучиться… Если боги, с которыми ты теперь пребываешь, имеют власть и силу, … да не допустят они, чтобы твоего истинного друга и возлюбленную увели живой! Да не допустят, чтобы, ведя меня в триумфальном шествии, враги торжествовали над тобой: да возьмут меня боги к тебе и да позволят мне быть похороненной в одной могиле с тобой. При всех моих бесчисленных печалях и бедствиях, никогда не было у меня печали горше и страдания непереносимее, чем в этот короткий срок, что я вынуждена была прожить без тебя. (Поет, увенчивая могилу гирляндами и букетиками цветов):
Уже почти неделя миновала,
Как ты отсутствуешь среди живых.
Мне день за днем тебя недоставало,
И ум еще к разлуке не привык,
И сердце плачет в скорби неутешной,
Отец детей моих, мой муж, мой нежный
Возлюбленный, родной, незаменимый!
Сны стали местом наших тайных встреч
И нашей жизни продолженьем зримым,
Твой облик и твою живую речь
Мне возвращая, чтоб утешить, уберечь
От одиночества, от равнодушья.
Пока ты в снах моих, мы – неразлучны.
Припадает к могиле в последний раз и уходит со служанками в ворота башни.
ПЕРВЫЙ СТРАЖНИК (указывает рукой влево, в сторону, противоположную склепу). Пошли к тем воротам.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК. Нет, надо остаться у этих (указывая на ворота башни). А вдруг она чего сделает над собой. Слышал? Жить, говорит, не хочу.
ПЕРВЫЙ СТРАЖНИК. Да ничего она не сделает. Болтает только.
Из ворот башни выходит служанка. Передает второму стражнику запечатанный свиток.
СЛУЖАНКА. Отнеси Октавиану.
ПЕРВЫЙ СТРАЖНИК (гневно). Ты, рабыня!.. для тебя он не Октавиан. А господин… (с угрозой) Октавий!
СЛУЖАНКА. Это он для тебя господин. А у меня своя госпожа есть. Не чета вашим. (Уходит в башню.)
ВТОРОЙ СТРАЖНИК (первому). Я пакет снесу, а ты тут жди.