А вот на этой площадке возле дома он каждый день играл с Мушкой – весёлой собакой-дворняжкой, которая была всегда ласкова со своими, но непримиримо-злой с не знакомыми ей людьми. А позднее у родителей была такая же весёлая Жучка, которая однажды всех поразила. Целое лето с Жучкой забавлялся трёхлетний Женька – племянник Юрия Григорьевича, приехавший в деревню из Новосибирска. В следующий раз он появился у бабушки только через восемнадцать лет. И Жучка его узнала!

«Вот и Женьки уже нет, – загрустил Юрий Григорьевич. – Совсем молодым его подкосил инфаркт…»

Грустные мысли Юрия Григорьевича прервал молодой мужчина, новый владелец дома, открывший калитку и вышедший ему навстречу. Он сразу узнал Юрия Григорьевича и, подав ему руку, представился:

– Виктор.

И тут же пригласил пройти в сад, прилегающий к дому. Юрий Григорьевич согласился: ему захотелось увидеть знакомые, милые сердцу деревья, многие из которых когда-то он посадил сам. И яблони, и груши, и вишни, и черноплодная рябина – всё оказалось на месте. Только ещё больше разрослись и ввысь, и вширь. Лишь одна яблоня, посаженная ещё отцом, засохла, захирела. «Деревья живут долго, – подумал Юрий Григорьевич, – но тоже умирают».

Осмотрев сад, он засобирался уходить. Но Виктор остановил его:

– Там, на чердаке, лежит ваш чемодан с книгами. Я не стал его трогать – может, что-то вам нужно? Не посмотрите?

Книги Юрий Григорьевич любил, и новость о чемодане его заинтриговала. «Неужели Борис, перевозивший оставшуюся одинокой маму к себе, в Старый Оскол, мог забыть здесь книги?» – засомневался он.

Вслед за Виктором Юрий Григорьевич вошёл в сенцы, откуда можно было подняться на чердак. Взялся за лестницу, обеими руками оценив, насколько она прочна. Но Виктор остановил его:

– Не надо, я сам…

На тяжёлом старом фанерном чемодане, который подал ему с чердака Виктор, был слежавшийся слой пыли. Юрий Григорьевич почувствовал щекотание в носу, чихнул и попытался сразу же открыть чемодан. Но слезающий с чердака Виктор, тоже чихая, прервал эту попытку:

– Подождите, я сейчас тряпку принесу, пыль вытереть надо…

Зайдя в дом, Виктор тут же вернулся с ведром воды и тряпкой. Вынес чемодан на крыльцо, тщательно вымыл его со всех сторон.

– А теперь открывайте…

В чемодане оказались школьные учебники. Юрий Григорьевич вспомнил, как по окончании очередного учебного года и он, и Борис с облегчением складывали их на верхнюю полку старинной этажерки. Горка учебников росла и росла, они падали на пол, и мама каждый раз спрашивала:

– Куда их теперь?

И Юрка, и Борька пожимали плечами:

– Они нам больше не нужны.

– Нет, – возражала им мама, – они вам ещё когда-нибудь обязательно пригодятся.

И куда-то уносила учебники. Оказывается, она их складывала в чемодане, на чердаке.

Юрий Григорьевич перебирал книги, вспоминал учителей. Виктор его не торопил, уйдя во двор по каким-то своим делам. Взяв в руки следующий учебник, Юрий Григорьевич не поверил своим глазам и даже вздрогнул. «Начертательная геометрия»! Та самая книга, которую он искал и о которой думал все последние годы. Как она тут, среди букварей, арифметик да географий, оказалась? «Вероятно, маму смутило слово „геометрия“, – догадался Юрий Григорьевич. – А я этот учебник, видимо, оставил дома, отправляясь на экзамен…»

Он стал судорожно листать книгу. Да, вот он, этот самый листок, за потерю которого он так долго себя упрекал! Даже не пожелтел за эти годы, сохранившись в уютном промежутке между книжными страницами!

Юрий Григорьевич взглянул на адрес, написанный рукой тёти Поли. Поречье! Ну, конечно, Поречье! Как же он мог забыть такое простое название?