– Лешка, дождь, – жалуюсь я.

– Ты уже проснулся? – улыбается брат. – А я тебе подарок придумал. Стихотворение. Будешь слушать?

– Читай скорее! – требую я.

– Сейчас… – Лешка устраивается повыше на подушке, чтобы меня видеть. – «Мушкетер» называется.

Уходит солнце за поля,

И кто-то в мире спит.

А он садится на коня

И вдаль, стремглав, летит.

Бывают схватки нелегки,

Бывает – кровь течет…

Но он дерется до зари…

И молча друга ждет.

Вот гаснет зоревой костер,

Уходит солнце дня…

Давай же, Вовка-мушкетер,

Седлай скорей коня!

Лешка замолкает, опускает глаза. У меня в самом деле появляется желание вскочить на коня и помчаться на помощь мушкетеру. Коня рядом нет, и я вскакиваю на Лешку. Он брыкается и скидывает меня.

– Ты когда-нибудь на лошадях катался? – спрашиваю я.

Лешка мотает головой. Улыбается:

– Помнишь, мы их в лесу встретили?

Конечно, помню. Лошади бесшумно бродили по поляне, иногда склоняли длинные шеи к траве и фыркали. Я их сразу полюбил.

Мама выходит из кухни. Сердито смотрит на нас.

– Вы что валяетесь, бездельники? Скоро гости придут.

– Какие гости, – вздыхаю я. – Дождь.

– Кончился он, пока вы спите. Глаза протрите, милые сыночки.

Мама гордо удаляется на кухню.

Дождь в самом деле стих. На всякий выбегаю на улицу. Солнце чистенькое такое, будто умытое.

У самого крыльца лужа образовалась. Как гости смогут пройти? Бегу в дом.

– Лешка, у самого крыльца наводнение.

Брат выглядывает на улицу, задумчиво чешет затылок.

– Мост нужен, вот что.

Я вспоминаю про доску на нашей кровати, которая вечно вылетает. Пусть доброму делу послужит, а не вредничает.

Крыльцо мокрое от дождя. Приятно по нему бегать босиком. Я перекидываю доску через лужу и с удовольствием смотрю на образовавшийся мост.

Мама легким шлепком выводит меня из задумчивости.

– Зачем босиком бегаешь? Простудиться хочешь, да?

Я обиженно надуваю губы.

– У меня день рождения, а ты дерешься.

– Иди, одевайся. Взрослый мужик, а без штанов по улице бегаешь, – смеется над моей обидой мама.

Когда приходят гости, я выбегаю на крыльцо посмотреть, как они по моему мостику пробираются.

Нинка приходит с большим медведем, сует его мне… И плачет.

– Ты чего? – удивляюсь я.

– Мишку жалко. Мы с ним очень дружим, – признается Нинка сквозь слезы.

– Так возьми обратно.

Глаза у Нинки становятся испуганными.

– Ты что! Это подарок… Тебе.

Не такая уж она плохая. Добрая.

В доме весело. Сразу несколько ребят висят на Лешке, пытаясь его повалить. Шум такой, что дед зимнюю шапку натянул и ушел наверх в свой кабинет. Мама качает головой и предлагает более спокойное развлечение:

– Давайте, каждый что-нибудь расскажет, станцует или споет. Это самый хороший подарок Володе – и концерт получится.

Нинка первая влезает на табурет и читает прерывающимся от волнения голосом:

Мой веселый, звонкий мяч,

Ты куда пустился вскачь…

Прядь волос все время падает на лоб. Нинка терпеливо убирает ее, пока читает стихотворение. Мама улыбается:

– Молодец, Нина.

– А у меня брат сам стихи сочиняет, – радостно сообщаю я.

Лешка шепчет на ухо:

– Не надо, Вов.

Я не унимаюсь:

– Он мне такие стихи написал. Только прочитать стесняется.

– Прочитай!.. Прочитай!.. – кричат ребята. Им теперь лишь бы пошуметь.

Лешка обиженно смотрит на меня. Я и сам понимаю, что-то не так, только остановиться не могу.

– Эх, ты! У меня день рождения, а тебе прочитать жалко.

Я вылезаю из-за стола и удаляюсь на кухню. Знаю, что брат появится следом.

– Вов, ты что? Ну, послушай…

– Не хочу я тебя слушать.

Лешка уходит. Вот тут я по-настоящему обижаюсь. Из комнаты доносятся взрывы хохота. Ну и пусть. Пусть веселится, раз он такой.

Заглядывает мама.