Вадимчик сплюнул.

– А насчёт надписи этой угрожающей надо у твоего приятеля спросить, дед. У Апофеозова у этого. Где он?

– Да улетел, наверное, – махнул дед Серкевич куда-то в сторону рукой. – Он всё летает туда – сюда.

За этими праздными разговорами мужчины прибыли к месту очередного скандала. Разгневанная Наина Генриховна бегала по двору, зеленые глаза её метали молнии во все стороны.

– Не баба, а хамелеон свирепый, – вздохнул дед Серкевич.

– Вадим! Собирайся! – скомандовала Наина, едва завидев Вадимчика. – Ты потащишь нашу машину домой!

– Не потащит. И машина эта – моя!

Видимо этим утром Лилия Гиацинтовна уже не первый раз возражала Наине Генриховне. Лицо её раскраснелось, она даже помолодела от гнева – Я забрала у него документы и ключи. Я их спрятала, а твои ржавые жигули пусть трактор тащит.

– Вы милицию-то вызвали? – поинтересовался дед Серкевич.

– А вам, дедуля, следовало бы понимать, что человеку моего социального статуса невозможно заявлять в милицию о таком происшествии, – гордо ответствовала Наина Генриховна.

– Да ну! – хохотнул дед. – Свалился пьяный мужик на тачке в пруд. Ну что тут такого? А хулиганскую надпись подростки написали. Как вы поедете-то на такой машине по проезжей дороге? Вас первый же патруль остановит. А милиция приедет, протокол составит…

– Я сама могу какой угодно вам акт составить и о чем угодно, – прервала его Наина. – А муж мой вообще не пьет и не пил никогда.

– Вот как! – не унимался дед Серкевич. – А не он ли вчера на моих глазах целый пузырь вискаря схомячил и пивом его залакировал?

– Он просто болен, а вы стары и тупы. Мой муж не пьёт. Давайте завершать эту дискуссию. Это не ваша проблема! – спина Наины стала ещё прямее, а плечи ещё шире. – Свободны!!

Последнее слово железная глотка Наины Генриховны исторгла так профессионально, что ей позавидовал бы любой старшина – мастер муштровки новобранцев.

– А по-моему тут не о чем спорить и не нужна никакая милиция, – произнёс тихий змеистый голос.

Сам Апофеозов стоял тут же. Его нос-колба всё также возлежал на верхней губе, прорезиненный плащ неопределённого цвета всё так же горбатился на спине.

– Я поеду вместе с Болтом на тракторе, – продолжал Апофеозов, – И улажу все проблемы, если таковые возникнут. Будьте покойны.

И всё моментально утихло. Гнев миновал, раздражительность спала, громкие голоса умолкли. Скандалисты разошлись каждый по своему делу. В уютном дворике Лилии Гиацинтовны остались лишь сама хозяйка и Апофеозов.

– Ты не переживай, милая, – тихо бормотал странный дачник, – Она достаточно напугана. Завтра она до конца осмыслит всё произошедшее и вам на какое-то время станет полегче.

– На какое же время, дружочек, – ответила Лилия Гиацинтовна.

Румянец гнева сошел с её щек, она успокоилась и присела на лавочку в беседке.

– Ненадолго, милая. Эту женщину бесы водят, они и руководят ею. Бесы вьются, бесы скачут, бесы песенки поют, – голос Апофеозова имел не только своеобразный и неповторимый тембр, но и температуру.

Он вливался в уши Лилии Гиацинтовны, как вливается тёплое молоко в воспалённое горло больного ребёнка. Он успокаивал, утишал гнев и тревогу. Под влиянием этого голоса, Лилия Гиацинтовна перестала слышать все прочие звуки. На её чело опустилась сладкая полудрема.

Апофеозов же, воспользовавшись минутным забытьём Лилии Гиацинтовны, выпростал из-под прорезиненного плаща огромные кожистые крылья. Быстро и бесшумно взлетев, он исчез из виду.

***

Ценой невероятных усилий чету Убываловых удалось всё же погрузить в их чудо-автомобиль. Наина Генриховна лично села за руль. На заднем сидении навзничь лежал её почтенный супруг. Управление трактором поручили Болту, рядом с Болтом в кабину трактора поместился Апофеозов. Впереди процессии, мигая аварийными сигналами, следовали Вадимчик и Лилия Гиацинтовна в Форде Мондео. Процессию замыкали Катерина на «Ситроенчике» и Ангелина Адамовна с супругом на своем авто.