Так вот им где весело, всем этим hommes d'état? [38] Вот куда они бегают с наших вечеров! Я нашла всех, решительно всех. И в особенности старичье, les perruques!.. [39] Брр!

Но будто им весело? – спрашивала я себя. По крайней мере три четверти мужчин сидят, выпуча глаза, или стоят и глупо улыбаются. Я ни к кому не подходила, и на меня никто не обратил внимания: я была уж очень укутана. На танцы мне не хотелось смотреть. Говорят, что это все наемные танцоры. Из ложи я заметила только одного пьеро. Наверно, куафер. Он меня рассмешил, очень уж ломался, и руками, и ногами…

Я остановилась в раздумьи против Декаршенок. Эта отвратительная L***, со своим цинизмом, обдала меня каким-то ужасом… Ну и Clémence такая же; чего же я лезу? Я уж было на попятный двор. Да и поздно делалось…

Я начала опять искать Clémence. Смотрю направо, налево, нет ее нигде. Так мне стало досадно, что я прозевала на мерзкую L***. И Домбрович исчез. Но вместо него вылез откуда-то Кучкин. Я сейчас же вышла из залы и бегом побежала в фойе. Там еще было много народу. Все пары сидели вдоль стен боковой залы.

Прошлась я взад и вперед, нет Clémence. Надо было ехать ни с чем. В коридоре бельэтажа я остановилась и почти спряталась в угол. Из ложи вышел Домбрович со светло-каштановым домино… Капельдинер затворил дверь. Из той же ложи через две-три секунды выходит маска. Повернулась ко мне: Clémence. Я почти кинулась на нее.

– Bon soir, Clémence! [40] – крикнула я ей, даже не успевши изменить голоса.

Она встрепенулась, прищурила свои большие глаза, немножко подалась вперед:

– Ah bah! Je ne te connais pas [41].

– Mais je veux te causer [42],– перебила я ее уже не своим голосом.

– Entre dans ma loge [43].

Она пригласила меня рукой. Жест был очень милый, безукоризненный.

"Домбрович может вернуться", – вспомнила я.

– Entre donc! – повторила Clémence.

Сердце у меня екнуло. Я даже зажмурила глаза. Мы вошли в ложу. Там сидел мужчина с большой черной бородой. Смотрел итальянцем. Кажется, я где-то его встречала.

– Cet animal de Dombrovitz court après Fanny, et j'ai un appétit bœuf [44].

– Comme une vraie parisienne [45],– добавила черная борода с каким-то иностранным акцентом.

– Madame, – обратилась ко мне Clémence, – и указала на кресло.– De quoi s'agit-il? [46]

Я совсем растерялась. Чувствую: в виски бьет, в глазах позеленело. Девчонка, как есть, деревенская девчонка!

Сижу и смотрю на нее. Как она хороша! Какая турнюра, руки точно из мрамора. Глаза, правда, подкрашены, да кто же нынче не красится? Шея прелестная. Два, три крупных брильянта; ничего больше. Домино облито тысячными кружевами.

– Beau masque, – прохрипел итальянец (я теперь знаю, что это итальянец), – est tu muette? [47]

Clémence протянула мне руку и очень мило улыбнулась.

– Un renseignement ou un service? [48] – спросила она. Первая моя робость скоро прошла.

Я заговорила с ней о Домбровиче. Не знаю уж почему, я схватилась за него; но так вышло. Я сочинила, разумеется, целую историю: будто я его знала когда-то за границей и теперь увидала около нее, в маскараде…

Clémence рассмеялась.

– Si tu me jalouses, – сказала она мне, все с той же милой и даже скромной улыбкой, – tu as tort. Il n'est que mon ami [49]!

Итальянец расхохотался.

Clémence указала веером на партер:

– Dombrovitz est bien au-dessus de tous ces petits crevés [50].

Презирает она, не меньше меня, наших уродов.

– Attends, – продолжала она, – il va rentrer. Nous allons souper. Veux-tu? [51]

Я отрицательно покачала головой.

– Quelle saleté de bal, – выговорила Clémence, ни к кому собственно не обращаясь и немного зевнув.– Pas de cour, pas de gens bien