– Да, так надо, – согласилась с ней Ульрикка, направляясь в зал оракула.

– Прошу вас, – их встретила жрица Килиа, дочь графини Гортрисс, что уже второй год служила у оракула.

Даже принцесса Диеса отдала дань оракулу, отслужив в его храме год. Почему-то было так заведено, что служителями храма могли стать только девушки и не старше двадцати лет. Вместо охраны выступали механические вуг, это роботы, что преданы только оракулу и с ними никто не мог соперничать в ловкости и силе.

– Прошу, – еще раз сказала Килиа, отодвинув в сторону прозрачную штору, ушла из помещения.

Никто из посторонних не должен слышать, что говорит оракул, даже жрицы покидали зал. Ульрикка с почтением склонилась, а после, встав на колени, дотронулась рукой пола.

Оракул, что все это время был неподвижен и лежал в своей криогенной камере, пошевелился. Он был стар, борода дотянулась до колен и приобрела белый цвет.

– Прошу прощения за беспокойство, – начала королева. – Нужен совет.

– Принцесса? – она удивлялась тому, что оракул всегда знал, с какой просьбой приходила к нему.

– Да, мое сердце разрывается, единственное мое дитя, которого так люблю. Помогите принять верное решение.

– Не время для свадеб, но и отказ не принесет плоды. Уже слышала о серых тенях? – королева взглянула на оракула, что, встав, сделал в ее сторону шаг. Она так и не знала, кто такие оракулы, откуда берутся, вроде как смертные, но в то же время живут очень долго. А эти тонкие провода, по которым пульсировала жизнь. Могла поклясться, что по трубкам течет кровь.

– Да, слышала, пришли из леса-топи и напали на гарнизон. Но что они искали в катакомбах?

– Власть.

– Власть?

– Принцесса, – оракул сменил тему разговора. – Ее сердце уже принадлежит другому. Королева знала, что дочь влюблена в своего двоюродного брата Таклинна, который служил у ее отца. – Откажи всем, сейчас не время для свадьбы.

– Если я это сделаю, то Килдрак, мой муж, совершит сделку с Тхорадином.

– За него не беспокойся, до следующей весны не решится на подобные действия. Время еще есть… есть… – тихо произнес оракул и вернулся к своей криогенной камере. – Никуда ее не отправляй, пусть останется при дворе. Серые идут, скоро будут…

Оракул опустился в камеру, тут же появилась жрица, это означало, что аудиенция закончена, и королева получила ответы на свои вопросы.

"Никуда не отправлять, серые идут", – повторила она про себя и, склонившись в знак благодарности, дотронулась рукой пола.

Следопыт Дэрин старался не отставать за своим проводником Харск, который на удивление оказался проворным малым. Он то бежал, то переходил на быстрый шаг, но никогда не шел спокойно.

– Мы так всегда будем бежать?

– Да, это проверенный темп, так легче и быстрей, да и мы налегке. Если устал, скажи.

– Нормально, просто непривычно. А не думаешь, что так привлекаем к себе внимание? – следопыт привык красться, чтобы его не выследили, однако это не помогло в ущелье Агна, где попался и угодил в тюрьму.

– Мы недалеко от границы, тут все спокойно, а вот завтра утром сбавим ход, пойдут чужие земли, и нам могут попасться васнан. Встречал их?

– Да, приходилось. Думаешь, они настолько опасны?

Человек-зверь, или, как их еще называли, васнан. Часть тела обязательно была человеческой, но что-то от зверя, порой голова с клювом или пастью волка. А порой нормальное тело до живота, а дальше звериное, ноги как у лошади или как у тигра. К их роду также относились наби, что рождались из яиц, они прирожденные воины и поставляются в дома господ. Дав клятву, до последнего дня служат хозяину. Уеман, те сами по себе, скверные, бледные создания, ими пугают детей. Оксинии похожи на людей, но обладают удивительным даром приручать зверей.