Ох, все бы отдала за то, чтобы сейчас оказаться в маленькой кухне, где из посуды одна кастрюля с подсолнухом.

— О, суп? Французский? Помню, как-то в Париже ел… — начинает рассказывать, проигнорировав мою просьбу.

— Нет же! Какая Франция? Наш, Отечественный. Еще супом Буратино называют. Самое ходовое блюдо среди молодежи.

Владимир поднимает на меня заинтересованный взгляд.

— Дадите рецепт?

Боже мой, я тут как пленница, сижу, жду неизвестно чего… да еще и в чужом свадебном платье за миллион! А он у меня спрашивает рецепт супа!

— Лук и вода.

— А дальше?

— Лук жарить, а воду варить. И если есть соль, то можно посолить по вкусу.

Начинает смеяться. Забавно видеть, как на лице типичного «головореза» появляется живая эмоция.

— Кроме лука-то что еще?

— Ничего. Я же говорю, суп Буратино. Для бедных студентов. Когда кроме лука и воды ничего нет.

Улыбка спадает с его лица так же внезапно, как и появляется.

— А что? Вполне себе нормально. С голодухи вот так заходит, — показываю большой палец вверх, бросая взгляд на поднос с аппетитной, переливающейся как драгоценные камни икрой. Обожаю. Душу готова продать за икру. Вот получу зарплату и куплю на все деньги… баночку. По нынешним ценам на большее и не хватит.

— Угощайтесь, не стоит стесняться. Нам голодный обморок не нужен, — Владимир вдруг подвигает ко мне тарелку. В нос ударяет запах, от которого рот наполняется слюной.

К черту гордость. Тянусь рукой к тарталетке, зажмуриваюсь и кусаю. Мама дорогая… это что-то неземное!

Проглатываю и тянусь еще к одной… а этот день не такой плохой, каким показался мне с утра... Тарталетки не кончаются, а икра как из рога изобилия! Ешь, не хочу!

Довольная как слон, в очередной раз протягиваю руку, но, вдруг, понимаю, что тарелка с тарталетками опустела. Более того, пуста и соседняя тарелка, на которой было ассорти из нарезки, бутербродики и канапе.

Я что, все это сожрала?! Корсет внезапно начинает давить, а в животе разыгрывается настоящая битва деликатесов. И судя по ощущениям колбаса побеждает в схватке с икрой.

— Ой… кажется, я переела!

— Ничего, вам на пользу.

— Не уверена… Мне бы это… ну, в дамскую комнату. И побыстрее, — хватаюсь за живот. Теперь уже по-настоящему.

— Не велено вас выпускать, — строго говорит Владимир.

— Что же делать? А если мне очень надо? — вскакиваю. Живот урчит так громко, что становится не до смеха.

— Накормил на свою голову! — бормочет Вова, поглядывая на дверь.

— Никто ничего не узнает, просто отведите меня куда следует! — складываю ладошки в позу молящегося и делаю печальные глаза. Сыграть лучше вряд ли получится — я действительно очень хочу посетить заведение. И если Владимир окажется таким же бессердечным, как и его «хозяин», то мне придется превратить цветочный горшок в ночной.

— Вова, не рискуйте здоровьем и психикой. Уверена, она у вас и так расшатана… Работа нервная.

— Ага. Не то слово, — дергается.

— Владимир, просто откройте дверь! Иначе я за себя не отвечаю! — на этот раз угрожаю, согнувшись, насколько позволяет затянутый корсет.

— Черт с ним, идем, — поспешно выпроваживает меня в коридор. К счастью, я заприметила уборную заранее. Едва успеваю добежать. Наверное, икра попалась просроченная. Сэкономили, богатеи. Ну я им выставлю счет за лекарства и моральный ущерб…

Ох. Отпустило. Вроде бы.

— Так. Теперь можно и подумать, как поступить, — бью себя по щекам. Холодная вода из крана возвращает румянец и делает голову светлее. Но мое облегчение длится недолго.

— Ага… Вот, где невестушка прячется! — за спиной тоненький голосок какой-то фифочки. Оборачиваюсь и вижу перед собой девицу в красном платье. Лицо такое, словно я задолжала ей миллиард баксов.