– Правда?

– Неужели вы ни разу не встречали человека, который бы вам напоминал кого-нибудь? – В ее глазах мелькнул злой огонек.

– Вы не сможете занять место Люси, – сказал он. – Вам никто не позволит. Вы просто не знаете, на что замахнулись. Семья Вэйнрайт – это грозная сила. И не стоит пренебрегать ею. Не стоит оскорблять ее. Семья – это очень важная вещь. Так же как и ее состояние. Никто из нас не захочет лишиться хотя бы его части, ведь у нас общий бизнес. И еще, Соня… Вы слишком молоды для Маркуса. Значит, о вас будут думать как о женщине, стремящейся к наживе. И ненавидеть за это.

– Вы хотите сказать, что я не дотягиваю до каких-то ваших высочайших стандартов? – спросила она с удивительным самообладанием. – Или все же главное препятствие – тот факт, что Маркус на тридцать лет меня старше?

Он не сдержался:

– Вы не любите Маркуса! И не пытайтесь доказать мне обратное.

Она пожала плечами:

– А я и не собираюсь вам ничего доказывать. Вэйнрайты! Господи, да кто они такие, в конце концов? Богачи? Ну и что? Это не класс, не семья с древней родословной и традициями, уходящими в века. Вашей нации всего-то двести лет! Ваш английский предок в XVIII веке только прибыл на этот континент. Нет, ваша семья не производит на меня никакого впечатления!

– Это заметно. Но тогда, может, вы расскажете мне о вашей прославленной семье? Европейской аристократии, где несколько дюжин графов и графинь? Или дать вам время, чтобы вы могли придумать достаточно складную историю? Может, вы обычная фантазерка? Откуда вы в самом деле, Соня? Эриксон – ваша настоящая фамилия?

– Может, я ее изменила. – Ее акцент стал более жестким.

– Похоже. Ровена говорит, что у вас венгерский акцент. Она много лет была замужем за дипломатом. Она знает Европу.

Ее глаза блеснули.

– Передайте, что я оценила ее проницательность!

– Господи, ну неужели это так трудно, рассказать мне что-нибудь из вашего прошлого? Ну же, давайте! Я весь внимание.

Она встала:

– Извините, Дэвид, но я не готова к такому разговору. Особенно с вами. Для такого молодого человека у вас слишком много самоуверенности.

Он тоже встал, желая заставить ее почувствовать себя маленькой рядом с ним.

– По сравнению с вами я любитель.

Кровь прилила к ее щекам.

– Вы не имеете ни малейшего представления, как нужно со мной разговаривать.

– Или как нужно к вам обращаться? Может быть, графиня? – На его лице читался открытый вызов.

– Кто знает, что может быть… – начала Соня, но тут же остановила себя, как если бы уже и так сказала слишком много. Наклонив голову, она прислушалась: – Кажется, приехал Маркус. – Облегченно вздохнув, она направилась к двери. – Мне не хочется, чтобы он видел, как мы спорим. Маркус очень одинокий человек. Возможно, он думает, что влюблен в меня, потому что у меня зеленые глаза. У его Люси тоже были зеленые глаза. А вас он любит, как сына.

– И это дает мне и права, и обязанности, верно? – сказал он, устав от ее игры. – У Люси тоже были зеленые глаза, но это все, что между вами общего. И внешне она на вас не похожа. И никогда так не актерствовала. Она была очень милой и доброй женщиной. Так что вам, в конце концов, нужно, Соня Эриксон?

Она бросила на него ледяной взгляд:

– Извините, Дэвид. Но мне кажется, это не ваше дело. А сейчас я должна пойти встретить Маркуса. Можете мне не верить, но я тоже хочу, чтобы он был счастлив.

Дэвид устоял перед искушением подойти к окну и посмотреть на их встречу. Через несколько секунд Маркус вошел в гостиную пружинящей походкой. Он выглядел лучше, чем когда-либо, – на щеках румянец, глаза блестят. «Какой Маркус замечательный человек, – подумал Дэвид, ощущая прилив теплого чувства. – Неужели он не заслуживает еще одного шанса на счастье?»