— Дети, угомонитесь, — пытается урезонить потомство Соня. — Дайте поговорить.

— Пашка мои заколки куда-то засунул! — и не думает успокаиваться Маша. — А может, он их даже с балкона скинул, как папины ботинки.

— Не брал я твоих заколок, индюшка надутая! — вопит Пашка. — Ты сама их куда-то засунула.

— Дети, выйдете немедленно из комнаты! — шипит Сонька. — Мне не до ваших разборок.

— Ну мам! — не унимается Маша. — Я тебе как теперь волосы должна закалывать? Хочешь, чтобы бабушка опять сказала, что ты за дочерью не следишь?

— А я йогурт хочу! — спешит напомнить Паша. — С малиной. А еще ты мне мультики включить обещала.

Соня раздраженно сопит, но ничего не говорит. Наверное, общается с детьми языком жестов.

— Сонь, а ты куда мои носки черные засунула? — раздается на фоне сопенья обескураженный голос Сониного мужа. — Я уже все обыскал, а найти не могу.

— Оставьте меня в покое хоть на минуту! — взрывается Соня. — Я с подругой разговариваю.

Она там чем-то стукает (наверное, дверью) и снова вспоминает обо мне, пытается говорить нарочито приветливо.

— О чем мы говорили, Тань? Я что-то потеряла нить беседы.

Мне становится неловко из-за того, что я так не вовремя звоню. Но помощи просить больше не у кого.

— Я тут статью написала, — торопливо бубню я. — Ты могла бы прочесть? Она коротенькая. Там просто надо было от лица матери написать, и я не знаю, нормально ли вышло.

Сонька вздыхает.

— С меня — шоколадка! — поспешно добавляю я. — Или две.

— Мне нельзя шоколадки, — грустно возражает Соня.

— Это кто такое сказал?

— Федя. Он вчера мне намекнул, что надо худеть.

— Вот гад! — возмущаюсь я. А потом думаю: не, Федя такого ляпнуть не мог, он же не камикадзе. Федя — это Сонин муж. Вообще, он скромный такой дядька, совсем не склонный к риску. — А как именно он тебе на похудение намекнул?

— Он пересматривал наше свадебное видео и сказал: ах, какая ты, Сонька, хорошенькая тут.

— И?

— Что «и»? — не понимает Соня.

— Дальше что говорил?

— Ничего. Все.

— А где же тут намеки на лишний вес? — никак не улавливаю я.

— Ну как же? В день нашей свадьбы я весила, минимум, на десять килограммов меньше.

— Ой, Сонь, я с тебя не могу! — Я с трудом сдерживаю смех. — Ничего такого твой Федя не имел в виду.

— Я, вообще-то, своего мужа лучше знаю! — возражает Соня. — Поверь, там по глазам было видно, что он считает меня жирной коровой.

— Тогда он точно гад, — говорю я, понимая, что сейчас подругу ни в чем не переубедить. — Так я пришлю тебе статью?

— Присылай. Но я ее чуть попозже прочту, когда время удастся выделить. Мы с Федей просто сейчас пельмени собрались лепить. Я, как прочту, тебе сразу перезвоню, отчитаюсь.

— Спасибо, Сонь! — радуюсь я. — Ты меня прямо выручаешь.

Мы с ней прощаемся, и я тут же ложусь, моментально проваливаюсь в сон.

Вообще, я планировала прилечь на часок, но, когда срабатывает будильник, отключаю его и решаю поспать еще немного. Второй раз просыпаюсь от того, что кто-то снова терзает мой дверной звонок. Я бросаю взгляд на часы. Ого, уже без десяти час! Надеюсь, это не Кузнецов заранее притащился.

Скатившись с дивана и поправив на себе халат, я иду открывать.

За дверью обнаруживается Соня с детьми.

— Ты спала? — сразу догадывается она по моему помятому лицу. Соня вталкивает детей в квартиру, а сама остается на пороге.

Я стыдливо опускаю глаза:

— Спала, да.

— Не ожидала я от тебя такого, Таня, — говорит подруга заупокойным голосом. — Значит, считаешь, я плохо своих детей воспитываю, да?

— Что? — я замираю. — Сонь, ты о чем сейчас?

— Советы эти твои! Из статьи. Это ты так решила поучить меня воспитывать детей, да?