- У вас очень красивая квартира, Анна Вик…Анна.

Улыбается мне. По-озорному так подмигивает.

- Спасибо, Даниэла.

Поворачивается. Марат обнимает ее со спины, как будто ни на секунду не может отпустить! И это, увы, мой кошмар. Теперь мне бежать некуда. Приходится столкнуться с ним лицом к лицу.

Они прямо напротив, и я не могу не смотреть на них в ответ. Только жульничаю немного — пялюсь куда-то в районе ее плечика и его галстука. Там, где они соприкасаются.

А потом краснею ужасно, когда слышу…

- Ну ты, конечно…ого. Покрутись! Какой стала красивой. Дай рассмотреть тебя!

О нет. Пожалуйста, не надо.

Жмусь, как загнанный олененок. Одной рукой себя обнимаю, чтобы чувствовать хоть какую-то поддержку, цепляюсь за вторую руку выше локтя, чтобы не показать, как дрожу. Туплю взгляд.

- Ань, прекрати ее смущать, - спасает меня Марат, - Лучше покажи ей комнату, хорошо? У меня времени совсем нет.

- Уже уезжаешь? И даже не поздороваешься?

Повисает пауза. Так как я не могу заставить себя поднять глаза, мне остается только гадать, о чем они общаются без слов. Наверно, о чем-то важном, но приходят явно к разным решениям.

Голос Марата становится холоднее.

- Извинись перед подругами. Мне правда надо ехать.

Анне это не нравится, но она держит мину.

- Ладно, как скажешь. Тебя ждать…

- Я буду поздно.

- Хорошо.

Не знаю, может быть, мне все-таки кажется, что есть какая-то проблема? А может, и правда есть, но они очень быстро ее тушат.

Анна искренне улыбается, приближается и еще раз касается его губ, шепчет.

- Я люблю тебя.

- Я тебя тоже. До вечера. Не скучайте.

Не сказала бы, что дышать стало легче, когда он ушел, но я почувствовала себя немного уверенней. Поднимаю глаза и смотрю на Анну — улыбается. Разглядывает меня не таясь. Я немного краснею.

- Да…нет, серьезно! Что у вас за гены? Адриан красавчик! Ты — вообще глаз не оторвать!

- Спасибо большое. Вы тоже совсем не изменились.

- Ой, ну ты мне льстишь.

Снова я вижу, что это отмашка до краев наполнена фальшью, но это вроде прилично, да? Конечно, она в курсе насколько хороша. Разумеется.

- Так, ну ладно. Ты-то не откажешься поздороваться с моими подругами?

Очень хочу, но не могу.

- Конечно.

Собираюсь снять обувь, но Анна останавливает меня небрежным взмахом руки.

- Что ты? Не надо. Пойдем.

Неловко как-то. Несмотря на то что дом у моих родителей — огромный особняк, попробуй обувь не снять! Мама тебя со свету сживет. Видимо, здесь другие правила.

Я пару мгновений туплю, глядя на ее шпильки, потом смотрю на свои конверсы. Ладно, она. У нее образ и все такое, но мне-то зачем?

- Да мне не…

- Не надо, - повторяет она строже, - Мы не снимаем обувь в доме. Это моветон.

Впервые слышу, но окей. Пусть будет так.

Киваю и берусь за ручку своего чемодана, а тут тоже даю маху. Анна тихо цыкает, перехватывает мою ладонь и тянет вглубь квартиры. Сама шепчет.

- Что же ты? Таскать тяжести — неженское дело! У нас для этого есть прислуга. Люба!

Откуда-то из конца коридора появляется взрослая женщина с проседью. На ней форма как в фильмах: черное платье, фартук, минимум макияжа и украшений.

- Там чемодан. Принеси его в гостевую спальню.

- Как скажете. В какую?

Анна смотрит на меня пару мгновений, будто взвешивает варианты, потом кивает.

- В светлую.

Люба кивает в ответ, хотя этого никто ждать не собирается. Анна продолжает свой променад по владениям, а я оборачиваюсь и с жалостью смотрю на женщину, которой придется тащить мой чемодан, будто я немощная! Нет, у нас тоже есть прислуга, но чемоданы у нас горничная не носит! Это делает дядя Вова-садовник, ремонтник и просто хороший человек.