- Думаю, это скоро изменится. В твоем возрасте связи растут быстро, Даниэла.
- Марат Ильясович…
Вздыхает со смешком, откинувшись на спинку сидения. Прикрывает глаза.
- Просто Марат. Я много раз тебя просил…
И знали бы вы, Марат Ильясович, как часто я называю ваше имя про себя. Вольно и фамильярно. Позволяю себе эту шалость…и как потом губы горят, когда я осмеливаюсь прошептать его и вслух…
Господи…
По внутренней части бедер прокатила горячая волна, так что я краснею гуще и сосредотачиваю внимание на своих пальцах.
- Простите, Марат Ильясович…
Усмехается снова, но не настаивает. За это я ему, конечно, благодарна…
Машина мягко останавливается у шикарного, жилого комплекса на набережной.
- Подожди меня тут, - командует Марат, потом смотрит на меня и кивает, - Пойдем.
Покинув машину, меня тут же подхватывает сильный порыв ветра, который бьет прямо в спину. Делаю пару неловких шагов вперед, стараясь удержать свои волосы, которые мощным взрывом разлетаются в стороны. Черт. Теперь даже призрачная надежда на приличный, внешний вид — рушится.
- Идем.
Властный голос не дает долго над этим сокрушаться. Марат подталкивает меня в сторону высотки, а сам несет мой чемодан. Иду впереди. Чувствую обжигающий взгляд между лопаток, и снова сокрушаюсь. Наверно, я для него больше проблема, и так неловко, что теперь взяла и упала ему на голову. Может быть, надо было выбрать Москву для жизни? Тут же кривлюсь. Нет, столицу я не люблю. Мне всегда казалось, что в ней нет души, нет шарма, только бесконечные пробки и возможные дивиденды. Деньги-деньги-деньги…нет, там я жить никогда не хотела.
А вот Питер другое дело.
Это самый красивый город в мире. Люблю его строгий, стройный вид. И Неву с ее течением, береговой ее гранит. Конечно, и оград узор чугунный, прозрачный сумрак задумчивых ночей*…ну вы поняли. Наверно, каждый, кто хоть раз был в Санкт-Петербурге, знает: в этот город невозможно не влюбиться. Он таинственен, он дает надежду, рассказывает о любви лучше, чем Шекспир. Это город-загадка, многообещающий, прекрасный, как… Марат.
Мои щеки снова заливаются краской, когда мы заходим в тесное помещение лифта с его зеркальными стенами. Я не знаю, куда деть руки. Чувствую, что Марат бросает на меня взгляд, но ответить не могу, а потом снова вздрагиваю, когда он тихо говорит.
- Не волнуйся ты так, Даниэла. Все нормально.
- Я вам очень благодарна, - тараторю шепотом, - За то, что вы разрешили пожить у вас, и за то, что взяли на работу.
Молчит, поэтому мое любопытство снова перевешивает. Поднимаю глаза, и сердце опять пропускает удары. Как будто у меня выборочная аритмия, или как это называется? Сильная, безвозвратная влюбленность?…
- Не благодари, - говорит тихо, внимательно разглядывая меня, - Я очень много работаю, так что меня почти не бывает дома. Аня тоже уезжает на съемки. Так что ты никому не помешаешь.
Кажется, я слышу слишком много льда в том, как он говорит о жене? Да нет, мне просто кажется…
Динь!
Лифт останавливается, лишая меня необходимости отвечать, и он выходит первым. Спокойно направляется к огромной двери в самом конце коридора, потом достает ключи. В каждом его движении скрыто ленивое превосходство, которое меня в свою очередь дико тянет. Я очень стараюсь не смотреть, но ничего не могу с собой сделать — смотрю и мысленно фотографию. Длинные пальцы, вены, сильные руки…на запястьях внушительные, золотые часы, которые сильнее подчеркиваются смуглым цветом его кожи. Черные волоски на ней…
Это выглядит так сексуально…
Господи, Дана, замолчи!
Заставляю себя отвернуться, но он уже открыл замок и смотрит пристально. Одним взглядом велит будто прекратить тупить и тратить его время. Надо зайти.