Но тут ситуация изменилась. Хлопнула дверь, и на Мелдиора уставилось дивное создание красоты невозможной. Таких пышных ресниц, темных бровей и сочных губ он не видел ни разу. Это точно магия какая-то. Со второго взгляда губы прелестницы показались Мелу слишком уж сочными, будто уже переспели. Но наверно, это все из-за расстояния так свет преломляется и объема дополняет. А может и впрямь с магией переборщила. Но ей к лицу. По глазам видно, что мысли у нее простенькие, далеко вперед она их не закидывает. Прелесть, что за девушка.

– Кто ты, фея? Нимфа? Муза? – гадал Мелдиор, чуть ли не облизываясь на девицу, которую портили только будто бы плоские, сплющенные волосы. Но это ли проблема? Здешние мастера быстро это исправят, живости придадут.

Ножки длинные из-под шубки. Узкие штанишки их подчеркивают. Наверное, верхом прибыла, поэтому не в приличном платье, а в этих огрызках.

Дальше Мел читал заклинание с упоением. Все шло как обычно, как правильно. Только волнение было великим, потому что на этот раз он ждал не гостью, а свою судьбу.

Сквозь огненную завесу он видел, что король подал знак жрецу готовиться к церемонии. Невеста вот-вот прибудет. Уже и воронка выгнулась, в его сторону вспучилась. Да так сильно, будто по ней нескольких девиц втаскивают.

В храме заиграла венчальная музыка, вступил хор. Чистые, будто нездешние голоса.

Воронка начала разворачиваться в тоннель и Мелдиор, тянувший руки, чтобы принять на них свою гостью, увидел – с невестой что-то случилось…

А потом на него сверху упало огромное, тяжелое, неотвратимое, вдавливая в пол.

– Запечатывай вход, Илифад, чтобы обратного пути не было, – последнее, что услышал Мел, перед тем как потерять сознание.

К 55-летию Римме Федоровне подарили сертификат на посещение аэротрубы. Она думала, что ее туда не возьмут, все-таки женщина она большая, где-то ж должно все это величие помещаться, не в мелкой же таре. Однако в те годы она как раз еще проходила по самой верхней границе веса, только с экипировкой проблемы были, богатая грудь не давала застегнуть эту их тужурку. Но все равно пустили. И Римма Федоровна не пожалела, впечатления и правда оказались незабываемые. Как говорится, хорошо, но мало. Воздушная струя подняла ее не так высоко, как остальных, и все время подкидывала, будто тужилась, однако ощущение полета в потоке она поймать смогла.

И сейчас, пока летела в этой непонятной черной воронке, вспомнила тот день. Как и тогда, она полностью была на весу, могла крутиться и поворачиваться. Только при этом еще и вперед двигалась с невероятной скоростью.

Наверное, терминал ударил ее током и она потеряла сознание.

Пролетев еще немного, Римма Федоровна вспомнила одну из любимых в детстве книг, про девочку Алису, упавшую в кроличью нору. Что там эта пигалица бормотала, пока ее в неведомые края несло? Про мошек и кошек?

Но путь председателя ТСЖ “Богатырь” оказался быстрее, чем у героини книжки. И закончился трагичнее.

С невероятной силой тоннель выплюнул ее на свет. Яркий, ослепляющий. Пришлось зажмуриться.

Бух!

Она врезалась во что-то мягкое и неустойчивое, подминая его своим телом.

От удара что-то хрустнуло и кажется, не в ней.

– Едят ли кошки летучих мышек? – пробормотала Римма Федоровна, вспомнив наконец цитату из книжки.

Под ней раздался стон.

Открыв глаза, она поняла, что возлежит на том самом приятном молодом человеке, который ей привиделся в глубинах терминала, в конце тоннеля.

– Мужчина, простите, ради бога, – смутилась она, – вы мне по пути неудачно попались. Вы лежите, лежите, я сама слезу.