- О, наконец-то! А то я уже начал волноваться, - произнес король, как вдруг ужаснулся. – Что с вами?!

- Мы решили прогуляться за городом, - мрачно произнес муж.

- И карета сломалась, - внезапно выпалила я от волнения. Я всегда в этот момент становлюсь ужасно разговорчивой. Чем иногда донимаю дядю и тетю.

- Прямо на повороте, - коротко произнес муж.

- Колесо отлетело, - я чувствовала, что не могу остановиться.

Король метался взглядом то на меня, то на мужа. Он усмехнулся, и подобрел.

- Ну, что. Со всяким бывает. У меня вон тоже сколько раз карета ломалась. Не беда, - улыбнулся король. – Ну что вы, уже со свадьбой все решили?

- Да, - произнесли мы почти хором. Муж сгреб меня, прижимая к себе, а я прижалась к испачканной грязной груди мужа и улыбнулась.

- И какого цвета будет платье? – спросил король, глядя на мужа.

- Рыжим, - произнесла я.

- Голубым, - почти одновременно произнес муж.

- Так рыжим или голубым? – спросил король, усмехнувшись.

- Голуборыжим! – произнес инквизитор.

- О, - меланхолически вздохнул король, снова глядя на портрет. – На моей королеве было красное платье! С розами! Как же она была хороша… А свадьбу какую решили делать?

- Пышную, - улыбнулась я.

- Скромную, - почти одновременно ответил муж, скосив на меня глаза. – Пышноскромную.

- Так, пышноскромная свадьба, невеста в голуборыжем платье, - перечислял король. – Какая красота!

40. Глава 40

- Но пока что свадьбу придется отложить, - меня погладили по руке. – На пару дней. Невесте нездоровится.

- А что такое? – встревожился король, а я зыркнула на мужа. – Дитя мое, скажи, что случилось! Не скрывай. Если все серьезно – найдем лекарей. Моя покойная супруга тоже болела. Поэтому я знаю, что это такое. Так что говори, как есть!

Если я скажу, что действительно больна, то свадьбу наверняка перенесут. А свадьба – это брачная ночь. А брачная ночь – это хвост. А хвост – это тюрьма. Так, я очень и очень больна!

Сказать честно, я никогда не болела. И даже не знала, что это такое. Но все смотрели на меня, требуя ответов. А я даже и представить не могла, чем я могла заболеть.

В голове промелькнуло, как болел дядя. У дяди было много болезней. Он был просто кладезем для лекаря.

- У меня … эм… - начала я, глядя на спокойное лицо мужа и переводя взгляд на лицо короля. – Эм… Радикулит! Спина болит… Эм… Суставы ноют на погоду… Колени хрустят… Ни сесть, ни встать…

Я вспоминала все, на что жаловался дядя, пребывая в ужасном настроении. Он всегда перечислял симптомы, пока тетя хлопотала вокруг него.

- Давление… - перечисляла я, вспоминая, как дядя лежал в кресле с компрессом на голове и рассказывал, что у него болит. – Руки немеют… Нога отказывает… Эм… Прострел в колене… В ушах звенит…. Мушки перед глазами….

Все это было для меня пустым звуком, но до чего же солидно звучало!

Король, как сидел, так и откинулся на спинку трона. В его глазах стоял ужас.

- Такая молодая, а вон сколько болячек. И радикулит, и рехвма… Не знаю, как называется, лекарь мой знает. Это по его части, - произнес король, а я подняла глаза на мужа: «Я все правильно сказала?». – Такая молодая, а как бабка старая разваливаешься.

Муж смотрел на меня странным взглядом.

- Так, вот что я вам скажу, Инкрис! – вдруг строго произнес король строго-строго. – Жену нужно беречь! Видал, какая она у тебя болезная!

- Конечно, берегу, как могу, - согласился муж, еще раз посмотрев на меня странным взглядом.

- Я вон, молодой был, глупый, не берег! И что теперь? Портретом любуюсь! – возмутился король и погрозил пальцем. – Здоровье жены – самое важное! Так, сейчас я позову своего лекаря! Пусть он ее осмотрит!