Кастрюлька немного погнутая, ну так и Армин не кузнец, вода из канистры, ложка соли, ложка сахара и самая дешевая овсяная крупа. Бабульки берут такую на кошачью кашу с рыбой.

Пока женщина возилась на кухне, напевая и пританцовывая у плиты, проснулся Рой. Не найдя матери, ребенок пошлепал на кухню и, стоя в дверях, смотрел, как мать потряхивает головой в такт модной песенке и уворачивается от развешанного для просушки белья.

– Проснулся?

– Ты всегда меня замечаешь, – надулся ребенок.

– Ты сегодня совсем взрослый.

– Но в школу не пошел, – Роуэн хитро посмотрел на мать.

– Ты родился зимой, а в школу берут с семи лет, – Армин подхватила кастрюльку, подставку и кивнула сыну на выход, – пойдем кушать.

– Кашу будем кушать?

– С сахаром? – улыбнулся сквозь слезки малыш.

– А то, – подмигнула ему мама, – с сахаром! И с булочкой, – розовея щеками, Армин вытащила грошовую слойку.

Бывшая имперская принцесса умирала от унижения, воруя еду в супермаркете. Взамен она скастовала удачу на весь магазин. Будет им счастье. А другие воришки попадутся не успев ничего украсть.

Рой, забыв про кашу, смаковал вкуснятину. Откусывал маленькими кусочками, медленно пережёвывал и жмурился, отсвечивая волчьей желтизной взгляда. Увы, слойка кончилась очень быстро, и ребенку пришлось доедать кашу. Без особого энтузиазма.

Чуткий нос оборотня-полукровки подсказал, что к ее двери кто-то приближается.

– Быстро в постель и укройся одеялом, – ребенок испуганно посмотрел на мать и юркнул в большую кровать.

Женщина наслала сонное заклятье на сына и приготовилась к бою. Люди за дверью излучали чистую магию – а друзей среди колдунов у нее не осталось.

Щелчок открываемой двери, и ноздри женщины щекочет знакомый и родной запах. Отец. Но радости нет – уже почти восемь лет она выживает, как может, и научилась справляться с проблемами в одиночку. Научилась мыть белый кафельный пол, не оставляя разводов, уносить с корпоративов шоколадные конфеты и не краснеть, когда ловят за руку. Воровать, господи прости, в супермаркетах грошовые булчонки – тоже.

– Хочешь убить меня?

– Вряд ли у меня это получится, – Армин погасила сферу огня и села за стол.

Ее отец прибыл в сопровождении ее же любовника. И судя по узору на одежде – теперь отец ее ребенка советник ее отца, какой гадкий каламбур.

– Действительно.

Комнату залил свет, но Рой не проснулся. Император одобрительно хмыкнул:

– Не растеряла навыки. Откуда щенок?

– Мой сын, прижила от безвыходности, – Армин не собиралась раскрывать тайну отцовства Роя.

– Оставишь здесь? – Император принюхался, хоть он и был человеком, но перенял некоторые привычки жены.

Армин, прикусив губу, покачала головой.

– Я еще не согласилась никуда с Вами идти, Император.

– Сердишься? – вскинул седые брови мужчина.

– Вы оставили меня в незнакомом мире без средств к существованию, – ди-Ларрон усмехнулась, – Вы не знаете, каково это – воровать чужие украшения, чтобы скопировать с них пробу. Чтобы иметь возможность сдать свое золото в ломбард. Что это такое – кормить ребенка кашей на воде и отбиваться от приставаний пьяного отребья. Что это такое – вырастить волшебного ребенка в мире, где нет магии. Так чего же вы хотите, Император?

– Ты растратила свои средства, а обвиняешь меня? – Император нахмурился.

Непокорность дочери его раздражала, как и нищенская обстановка. Как и совокупляющиеся пьяные тела в соседней комнате.

– Это пустой разговор. Что Вы хотите?

– Дгрон, выйди.

Оборотень легко поклонился императору и вышел.

– Ты же понимаешь, что он нас слышит? – вздохнула Армин.

– Прекрасно понимаю. Империя нуждается в тебе, – мужчина сплел руки в замок и покачал головой, – признаю, я оставил бы тебя здесь навсегда. Ты подвела меня.