— Плохо. Очень плохо вы стараетесь, леди Катриса, — алья поджала губы, перевела взгляд на моего партнера. — Посмотрите на лорда Бенедикта, он явно болен, устал, но все движения легки и точны.

Еще бы, наверняка, вы с ним долгие годы занимались, и привычка въелась в него до уровня рефлекса. Но я так не хочу. Танцевать надо от души и в удовольствие, а тут… пытка и никакой радости.  Одной было легче репитировать танцы с лордом все стало сложнее: его ноги мешались и постоянно подставлялись под мои каблуки, его руки мешали двигаться вперед, я больно ударялась о каменные мышцы. Но хуже всего было то, что я должна следовать за ним. За ним! Сколько раз я просила Бебе дать для тренировок Риджа, но она отказывала, ссылаясь на его возраст и хитро улыбалась. 

— Эдагра, дорогая, думаю, мы все заслужили небольшой перерыв, — Бебе мягко улыбалась, но никто не обманулся. 

— Конечно, леди Бербера, но у нас так мало времени, а леди Катриса совершенно не готова.

А еще леди Катриса жаждет уединиться, чтобы не опозориться, но пока алья Эдагра не разрешит я не имею права покидать зал. Чудовищная несправедливость. Я с мольбой посмотрела на Бебе, осторожно переступая с ноги на ногу, чтобы не  привлечь внимание альи к недостойному леди поведению. 

— Ох, моя дорогая, тем более вам стоит перевести дух. Кстати, сегодня нам привезли устриц, — Бебе посмотрела на сервированный стол: в центре на горке льда лежали раковины невероятно дорогого угощения. Глаза альи загорелись и она смилостивилась надо мной, махнула рукой и поспешила к столу. 

Я очень быстро покинула зал и в коридоре, наплевав на правила приличия, побежала на носочках, чтобы предатели каблуки не выдали. Возвращаться не хотелось, вновь терпеть придирки и унижение от альи с каждым днем становилось сложнее. Утешиться могла приближающимся балом, вот уж все познается в сравнении: до появления альи я считала бал кошмарным кошмаром, а теперь жду его с нетерпением, чтобы освободиться от ее уроков. 

Уроки хорошие, нужные, пусть и тяжелые, но… мы все понимаем, что сделать из меня леди за неделю невозможно. Я до сих пор путаю вилки и на морских гадов смотрю с содроганием, а о танцах и говорить нечего. Я опозорюсь сама и род Катчеров. И если себя и род я смогу перетерпеть, в конце концов, память у людей короткая и новый казус вытеснит мой позор, но Бебе… Ее не хочу подводить или расстраивать, она столько для меня делает, каждая моя неудача загоняет в вину перед этой чудесной женщиной. 

Что же делать? 

Назад я шла, как и подобает леди и хозяйке дома, но все равно пришла быстрее, чем хотелось бы. Лорд Бенедикт беседовал с леди, все мило улыбались, на мое возвращение не обратили внимания. А вот я поняла, что зря уходила и еще более зря вернулась.

Алья Эдагра потребовала все время моего обучения накрывать фуршетный стол и Бебе согласилась, мол, это поможет мне быстрее и легче запомнить что чем едят и из чего пьют. Возможно, для благородных это так и есть, но я с детства привыкла есть ложкой. Все, абсолютно все, а рыбу и курицу вообще есть руками. Это же удобнее, правда. В монастыре мы также ели ложками, но там и были супы да каши, никаких изысков и устриц. 

У-у-у как же теперь выкрутиться? Обычно я подсматривала за Бебе, а сейчас… Сейчас все поели и мило общаются, а у меня желудок сводит, но если я ошибусь (а я это сделаю) алья Эдагра придумает наказание. 

Я не голодна. Не голодна я сказала! У нас впереди бал и все должны восхититься моей тонкой талией. 

Желудок не хотел красиво выглядеть, он хотел есть. 

— Ну что же вы, леди Катриса, смелее нам еще три танца репетировать в паре, — сквозь тонкие стекла очков я видела предвкушающий блеск изощренного наказания.