Жена по контракту Анастасия Вежина

POV: Кира

Мама плакала уже третий час подряд. Она сидела на потрепанном диване в нашей маленькой гостиной, сжимая в руках мокрый платок, и тихо всхлипывала. Каждый всхлип отдавался болью в моей груди – так не должно быть. Не с ней, не с женщиной, которая всю жизнь работала на двух работах, чтобы дать мне образование.

Папа стоял у окна, сгорбленный, постаревший за одну неделю лет на десять. Мои родители – простые, честные люди, которые никого не обманывали и ничего не воровали. А теперь их ломают как ненужные игрушки.

– Кира, – хрипло позвал он, не оборачиваясь. – Они дадут нам неделю, а потом…

Он не договорил, но мне и так было понятно. Коллекторы не шутили. Три миллиона рублей долга по кредиту, который папа взял на расширение своей небольшей строительной фирмы. Фирма прогорела из-за недобросовестного партнера, кредит остался. И теперь семью Романовых ждала катастрофа, которой мы не заслуживали.

Я теребила ремешок часов, пытаясь придумать хоть какой-то выход. Мои сбережения – жалкие двести тысяч рублей, накопленные по десять тысяч в месяц. Моя зарплата PR-менеджера в средней московской компании – семьдесят тысяч в месяц, которые после съема квартиры и помощи родителям превращались в гроши. Даже если я не буду есть и ночевать на лавочке, мне понадобится пять лет, чтобы собрать нужную сумму.

У нас такого времени не было. У меня не было права на пять лет.

– Они были здесь снова, – прошептала мама, поднимая на меня заплаканные глаза. – Угрожали… Говорили такие вещи… Я не знаю, что делать!

Сердце екнуло. Я видела заплаканную мать и испуганного отца, и в груди что-то болезненно сжалось. Это моя семья. Мои родители, которые отдали мне всё – своё время, свои деньги, свои мечты. Которые гордились мной, когда я поступила в МГУ на журфак, больше, чем олимпийскими чемпионами. Которые радовались моим маленьким успехам так, словно я завоевала весь мир.

Я не могла их бросить. Даже если это означало пожертвовать собой.

И тут меня осенило. Орловский. Дмитрий Александрович Орловский, владелец строительной империи «Орион». Человек, с которым мы пересекались на нескольких деловых мероприятиях. Холодный, властный, неприступный – и невероятно притягательный именно этой своей недоступностью. Он смотрел на людей так, словно видел их насквозь, словно знал цену каждому.

Но богатый. Очень богатый.

Для него три миллиона – мелочь. Карманные расходы. Цена одного его костюма.

Я помнила, как он однажды посмотрел на меня во время презентации нового ЖК. Взгляд длился секунды три, но я почувствовала себя так, словно он заглянул мне в душу. Тогда это показалось неприятным – слишком пристальным, слишком оценивающим. Сейчас это была моя единственная надежда.

– Мам, пап, – сказала я, вставая с кресла и стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Я знаю, что делать.

Через час я стояла в приемной офиса Орловского в «Москва-Сити». Сорок второй этаж, панорамные окна с видом на столицу, дорогая мебель, которая, вероятно, стоила больше годовой зарплаты обычного москвича. Секретарша – высокая блондинка в безупречном костюме от известного кутюрье – оглядывала меня с плохо скрываемым недоумением. Мой скромный наряд из массмаркета здесь смотрелся как униформа обслуживающего персонала.

– Дмитрий Александрович очень занят, – холодно произнесла она голосом, в котором слышалось превосходство. – Без записи он никого не принимает. Особенно по… личным вопросам.

Последние слова она произнесла с таким презрением, словно я пришла просить денег на лечение.

– Передайте ему, что пришла Кира Романова по срочному делу, – твердо ответила я, пытаясь не показать, как сильно дрожат руки. – Он меня знает.

Она недовольно поджала накрашенные губы, но все же сняла трубку. Я слышала обрывки фраз: "какая-то Романова", "говорит, что вы знакомы", "у него деловая встреча". Через минуту она положила трубку и кивнула в сторону массивных дубовых дверей.

– Проходите. Но ненадолго.

Кабинет Орловского поражал размерами. Высокие потолки, огромные окна во всю стену, дорогая кожаная мебель. За резным деревянным столом сидел сам Дмитрий Александрович – мужчина тридцати четырех лет с жесткими чертами лица и пронзительными серыми глазами. Волосы цвета воронова крыла были безупречно уложены, дорогой костюм сидел как влитой.

Он оторвался от документов и внимательно изучил меня взглядом, который словно просвечивал насквозь. Я почувствовала себя школьницей перед строгим директором.

– Кира Андреевна, – произнес он низким голосом с легкой хрипотцой. – Какой неожиданный визит. Проходите, садитесь.

Я опустилась в кресло для посетителей, которое было настолько глубоким, что я буквально утонула в нем. Наверняка так и было задумано – чтобы посетители чувствовали себя маленькими и незначительными.

– Чем обязан такому… внезапному вниманию? – В его голосе слышалась ирония.

Я сглотнула, собираясь с духом. Гордость кричала мне, чтобы я встала и ушла. Но в памяти всплыло лицо плачущей мамы.

– Дмитрий Александрович, я пришла к вам как к последней надежде, – начала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – У моего отца серьезные финансовые проблемы. Три миллиона рублей долга. Коллекторы угрожают… Я готова на все, чтобы помочь семье.

Он откинулся в кресле, медленно вращая на пальце массивное кольцо-печатку. В его серых глазах мелькнуло что-то, похожее на интерес.

– На все? – переспросил он, и в его тоне прозвучала опасная нота. – Это очень смелое заявление, Кира Андреевна.

Мое сердце бешено колотилось, но я кивнула.

– Да. На все.

Дмитрий встал и прошелся к окну, заложив руки за спину. Какое-то время он молчал, глядя на огни вечерней Москвы. Я ждала, чувствуя, как ладони становятся влажными.

Наконец он обернулся.

– Долг я прощу, – спокойно сказал он. – Но услуга за услугу.

У меня перехватило дыхание от облегчения. Он согласился! Но что он потребует взамен?

– Мне нужна жена, – продолжил Орловский, возвращаясь к столу. – На один год. Фиктивно. Чтобы защитить свои активы от… нежелательных посягательств. Твой отец будет в безопасности. Ты получишь миллион рублей за услуги.

Я ошеломленно моргнула. Фиктивная жена? Это было последнее, чего я ожидала услышать.

– Я… не понимаю…

– Все очень просто, – его голос стал деловым, бесстрастным. – По закону, женатый мужчина имеет больше возможностей для защиты имущества. Мне нужна жена на бумаге. Красивая, умная, с репутацией. Ты подходишь.

Он открыл ящик стола и достал толстую папку.

– Контракт, – пояснил он, кладя папку передо мной. – Изучи внимательно. Особенно пункты о неустойке. И запомни главное правило – никаких чувств. Это просто бизнес.

Я дрожащими руками коснулась папки. Внутри моей груди боролись облегчение и ужас. Папа будет спасен. Но какую цену я заплачу?

– И никаких чувств, – повторил Дмитрий, глядя мне прямо в глаза. – Это просто бизнес. У тебя два дня на раздумья.

Его серые глаза были холодными как лед. И в этот момент я поняла – передо мной не просто успешный бизнесмен. Передо мной хищник, который привык получать то, что хочет.

А теперь он хотел меня.

POV: Кира

Я не спала всю ночь.

Передо мной на кухонном столе лежала раскрытая папка с контрактом от Орловского. Холодный свет от экрана ноутбука освещал строчки, от которых мне становилось дурно.

«Пункт 3.1. Супруга обязуется сопровождать Супруга на все официальные мероприятия, поддерживая видимость любящей жены.»

«Пункт 5.4. В случае нарушения условий конфиденциальности Супруга выплачивает неустойку в размере 10 миллионов рублей.»

«Пункт 7.2. Супруга не имеет права на развод по собственной инициативе в течение действия контракта.»

Десять миллионов неустойки. Я даже представить не могла такую сумму. Получалось, что я добровольно загоняю себя в клетку, из которой не будет выхода целый год.

Я теребила ремешок часов, перечитывая пункты снова и снова. Каждая строчка была унизительной. Меня покупали. Как вещь. Как красивую игрушку для поддержания имиджа.

Но альтернативы не было.

В половине седьмого утра зазвонил телефон. Папа. Я сняла трубку дрожащими руками.

– Кира, они были здесь снова, – его голос звучал надломленно. – Угрожали… Сказали, что если к пятнице денег не будет, то… я не знаю, что делать!

Сердце ухнуло в пятки. Значит, времени еще меньше, чем я думала. Не неделя, а три дня.

– Пап, все будет хорошо, – прошептала я, стараясь, чтобы голос не выдал мое отчаяние. – Я что-то придумаю.

– Доченька, ты не должна из-за меня страдать, – всхлипнул он. – Это моя вина, мои ошибки…

– Папа, не говори так. Мы семья. А семья не бросает друг друга.

Положив трубку, я снова уставилась на контракт. Теперь у меня не было даже времени на размышления. Только один выход – подписать этот унизительный документ и стать фиктивной женой человека, который видел во мне исключительно деловой актив.

Но я не могла просто так сдаться. Если уж идти на эту сделку, то хотя бы попытаться защитить себя.

В восемь утра я набрала номер Веры.

– Кира? – сонный голос подруги. – Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Вера, мне нужна твоя помощь, – выпалила я. – Срочно. Как юриста.

– Что случилось?

Я рассказала ей все. О долгах папы, о предложении Орловского, о контракте, который превращал меня в красивую игрушку для поддержания имиджа. Вера слушала молча, и я видела, как на ее лице сменяются эмоции – от удивления к ярости.