– Благодарю, милорд, – улыбнулась Тьяна. – Деревенские мальчишки тоже так лечат царапины, чтобы быстрее заживало. Я думаю, в этом нет ничего нечеловеческого.

– Вы близко знаетесь с деревенскими мальчишками? – он смотрел с интересом и руки её не выпускал, а она не отнимала.

– В моём детстве у нас в замке часто бывали дети из деревни, милорд. И именно мальчишки, девочки, наверное, больше сидели дома. Мы играли вместе, конечно… пока я не подросла и мне не запретили.

– Понятно, – кивнул он. – Мне на минуту показалось, что вам немного понравилось моё лечение. Поэтому и позволил себе капельку лишнего. Помня о том, что мы помолвлены, а завтра уже свадьба.

– Мне понравилось, – признала она, – но ведь вы и старались, чтобы мне понравилось!

– Верно. Когда старания успешны, хочется продолжать.

– Милорд! – она отступила на шаг, выдернув руку.

Они всё это время так и стояли посреди комнаты – она босиком, в испачканном кровью и пылью платье. Чудесное свидание!

Его темные губы дрогнули в улыбке.

– Не смущайтесь, моя леди. И не бойтесь. Я тоже иногда шучу неудачно. Присядьте, пожалуйста, – он показал на кресло, – я хочу, чтобы вам было удобно. Как вы ведете себя обычно… ну, скажем, у камина в вашем замке?

Все кресла здесь тоже были низкие и широкие – для него.

– Вот так, – она забралась в кресло с ногами и прикрыла ступни юбкой.

Не совсем удачная поза для благовоспитанной эссины, которая в гостях, но если она босиком, и вообще…

Даже самые воспитанные эссины, наверное, не должны ходить по струнке, когда они на свидании. А вот как она вернется в Верхний замок без туфель и в испорченном платье?

Будет видно.

– А зачем вы пригласили меня, милорд? – задала она вопрос, который давно вертелся на языке.

– Просто увидеться. Поговорить. Сегодня единственный день нашей помолвки, каждый час стоит дня. Если бы я передал вам приглашение через брата или, скажем, вашу тетушку… я ведь не знаком с ней, кстати, – к вам, чего доброго, приставили бы компаньонку, ради приличия.

Он сел в соседнее кресло, которое жалобно скрипнуло под его тяжестью.

– А о чём вы хотели поговорить? – настаивала Тьяна.

– Всё равно. О чём хотите. Спрашивайте меня. Наконец, сегодня для вас ещё есть возможность… – он умолк.

– Возможность – чего?

– Да отказаться от свадьбы, конечно. Каждая лишняя встреча со мной может подтолкнуть вас к этой разумной мысли. А чье-то неудовольствие пусть вас вообще не беспокоит.

– Вы пригласили меня, чтобы мы увиделись, и я ещё раз подумала о том, не отказаться ли от свадьбы? – удивилась Тьяна.

– Именно так.

– Нет, я этого не хочу. Милорд, вы предлагали мне спрашивать, а сами не желаете ответить на уже заданный вопрос. Почему мне надо закрывать глаза?

Он помедлил с ответом, она настойчиво ждала.

– Это просто, эссина. Моё присутствие и мои прикосновения могут показаться вам приятней, если вы не будете меня видеть. Тогда мне этого хотелось.

– Вот как. Понятно, – она кивнула. – А сейчас вы сели прямо передо мной, чтобы я могла вас видеть и вовремя передумать?

– Да.

– Ваши желания так переменчивы милорд, – опять решилась она пошутить, – они меняются раз в несколько минут. Мне это немного сложно.

– Это не желание, – он взглянул на неё исподлобья, а голос его зазвучал глуше, – я просто пытаюсь быть честным с вами.

– Я понимаю, не сердитесь, – она легко коснулась его плеча, отчего он слегка вздрогнул.

А ведь казалось, он и почувствовать не должен был такое касание, сквозь свою шкуру и одежду.

– Знаете что, милорд, мы с тётей вчера говорили о вас, – сказала Тьяна, – и всё само собой свелось к тому, что вы мне нравитесь больше любого из наших соседей. Считайте это тоже шуткой, если хотите.