Сама не зная зачем, Лета побрела к океану. Босиком. Прогретый солнцем дощатый пол террасы сменился влажной прохладой травы. Несколько шагов и ступня погрузилась в песочный ковер – до океана каких-то 30—40 метров и он манит, словно в шуме волн звучат только ей слышные песни сладкоголосых сирен, зазывающих отчаянных моряков на верную погибель. «Ну я не моряк, – хихикнула внутри невесть откуда взявшаяся озорная девочка, – мне не грозит. Гуляем». Идти по песку было в удовольствие. Лета знала, что каждый ее шаг оставляет четкий отпечаток босых ног, и почему-то ей было приятно думать об этом: «Значит, я есть. Вот она я, живая. Как сказала Аня? Настоящая… Удивительная девочка, умеет же слово подобрать – будто крылья подарила».

Океан приближался. Его голос становился настойчивее, мощнее, он уже совсем близко, а на горизонте еще дрожала тонкая розовая полоска – отблески ушедшего солнца. Пальцы ног щекотно лизнула волна, возвращая Лету в реальную жизнь.

– Ох, – спохватилась она, – время-то почти ночь… Спать пора ложиться, блинчики с утра Яре обещала.

Женщина нехотя повернулась к океану спиной и побрела в сторону дома, боковым зрением заметив слабый свет на втором этаже у соседей. «Тоже полуночники?» – удивилась она про себя, вспомнив, что в половине девятого для Миши было поздно.

Она уснула моментально, обняв подушку на стороне Грега и провалившись в бархатную тьму ночи.

…Желтый дом отбрасывал уродливую тень на лужайку. В этом было что-то неправильное. Необъяснимое. Она поднялась на крыльцо, чувствуя, как поскрипывают и гуляют под ногами ступени, грозя вот-вот обвалиться. Входная дверь была приоткрыта, но внутри – мертвая тишина. Страх электрическим разрядом пробежал вдоль позвоночника. Почему так тихо? Где все? Она толкнула дверь от себя и…

Плотная чернота в зияющем дверном проеме напоминала ловушку – войдешь внутрь и пиши пропало. Лета замерла на пороге, вглядываясь в тьму, которая, казалось, вглядывалась в нее. Стало холодно.

– Аня? – голос прозвучал как чужой, отражаясь от утонувших в темноте стен тревожным эхом. Никто не ответил. Такую тишину она не любила. Казалось, будто из глубины дома к ней тянутся невидимые руки-щупальца – по щеке скользнуло что-то склизкое… Что происходит?

Желтый дом явно ждал, когда она войдет внутрь, чтобы захлопнуть дверь за ее спиной. Навсегда. Нет, нет! Этого не может быть снова. Не сейчас. Она ни в чем не виновата…

Сердце колотилось где-то в горле. Лета задыхалась от ужаса – откуда это ощущение, почему снова такой сон? Прислушавшись к звукам собственного дома, она с трудом, но успокоилась. Занимался рассвет. День обещал быть солнечным.

Кружевные блинчики были фирменным блюдом Леты. Она не помнила, откуда знает этот рецепт – готовила их на глаз, интуитивно добавляя в нужных пропорциях молоко, муку, сахар. Дом наполнился ароматами утра – свежий кофе, выпечка и соленый ветер с океана. Дверь на террасу была уже открыта, чтобы зарождающаяся июньская жара прогревала гостиную. Совсем скоро придут девчонки. Эта мысль заставила женщину улыбнуться, когда она переворачивала очередной блинчик на сковороде. И точно – в дверь осторожно постучали.

– Привет! – Анины глаза были встревоженными, словно она чувствовала себя неловко. – Мы тебя не разбудили? Не слишком рано?

– Ну что ты, мы же договорились позавтракать вместе. Я уже блинчики почти напекла. Вы как их любите? С вареньем или сиропом?

– Мы можем просто чай попить…

– Ну конечно, – рассмеялась хозяйка, возвращаясь к плите, – то-то я встала пораньше, чтобы вас просто чаем напоить. Глупостей не говори. Устраивайтесь за столом, будем завтракать.