– Не имеете права. Трудовой кодекс вам в помощь, я с ним тоже знакома.

– Я тебе характеристику испорчу. Тебя даже в санитарки не возьмут.

– Низко падаете, Анатолий Сергеевич.

– Ты…

Анатолий жестко хватает меня за локоть. Меня передергивает. Он этими пальцами Любочку только что лапал, может быть даже успел в трусы ей залезть. Помыл хотя бы? Фу!

– Соблюдайте субординацию, Анатолий Сергеевич, – шиплю со злостью, выдергивая локоть из его щупалец.

– Кристина, – Калинин вдруг сдулся. Отступил на шаг назад, выставив руки вперед, типа сдается, – Я признаю, я перегнул… Давай все забудем, а? Останься. Я тебе зарплату прибавлю.

Ого, какие перемены.

– Незаменимых людей не бывает.

– А! Я знаю! – озаряется смазливое лицо заведующего. – Ты меня так любишь, что после какой–то ссоры бежишь прочь, чтобы мне насолить… Насолила, я понял. Учту. Больше не повторится.

Какой–то ссоры! И как язык поворачивается.

– Крис… я тебя люблю…

Ну фальшивит же!

– Пфф, – ядовито усмехаюсь. – У вас тут Любочкина помада на щеке. Сотрите, любвеобильный начальник, а то ненароком жена нагрянет или кто из коллег доложит…

Заведующий, изменившись в лице, бросается к зеркалу и стирает отпечаток малиновой губной помады под подбородком.

Окидываю в последний раз свой кабинет. Он у меня уютный. Был. Я буду скучать.

Кидаю сумочку поверх личных вещей, беру коробку.

Калинин преграждает мне путь.

– Рабочий день еще не окончен, – выдергивает вещи из моих рук.

В сумочке трезвонит телефон.

– Разрешите ответить, Анатолий Сергеевич? – протягиваю руку за сумкой. – Благодарю, – язвительно.

Вытаскиваю телефон. На экране незнакомый номер.

– Да?

– Кристина Владимировна Шелест? – льется из динамика мужской официальный тон. Калинин несомненно слышит каждое слово. Ну и пусть. Вдруг мне звонят из другой клиники и хотят предложить выгоднее местечко?

– Да, это я.

– Вас беспокоит следователь Иванов. Кристина Владимировна, вы проходите свидетельницей по делу Дарьи Денисовой. Вы не могли подъехать для оглашения дела? Адрес я вам скину.

– Сейчас?

– Да, сейчас будет очень удобно.

– А я на работе. Меня начальник не отпустит, – мстительно смотрю в лицо Анатолия. Оно у него пятнами пошло.

– Справку об отсутствии на рабочем месте я вам выпишу.

– Отлично, выезжаю. Жду адрес.

Отбиваю звонок и тут же телефон пиликает входящим сообщением.

– Кристина, мы не договорили!

Оу, Калинин еще здесь? Таким взглядом на него смотрю, словно это не мужчина, с которым у меня еще недавно были отношения, а мерзкая букашка. А других чувств я к нему и не испытываю, на самом деле.

– Извините, Анатолий Сергеевич, вы сами слышали, меня на допрос вызывают.

Взмахиваю телефоном с адресом.

С грохотом поставив коробку с моими вещами на стол, заведующий пружинистой походкой ринулся из кабинета.

Нервы бы полечил, да с остальными женщинами разобрался. Так недалеко и до срыва. Клиника, между прочим, на деньги его жены куплена. По минному полю товарищ ходит. Как хорошо, что я уже не причем.

Вызываю такси к клинике.

Странно, но такси привозит меня в поселок, к частному дому, возле которого уже целый автопарк из дорогих автомобилей собрался. Напутал что–то следователь, наверное. Собираюсь ему звонить, спрашивать, но калитка вдруг открылась, ко мне вышел седовласый приятный мужчина. Со словами «Вас только и ждем, Кристина» пригласил меня в дом.

Пожав плечами, иду следом, смутно догадываясь, что здесь теперь живет Денисова. Красивый дом.

Мужчина, открыв дверь, пропускает меня вперед.

А там…

Лица, лица, улыбки, приветствия, имена… Карусель лиц, из которых я знаю только Дашу и Киру, а с их мужьями я знакома заочно. Ловлю себя на мысли, что такими я их и представляла. И безумно рада за подругу: она счастлива. Наконец–то ей повезло с любимым и родственниками.