Мы расположились прямо на кухне за небольшим деревянным столиком, укрытым клеёнчатой скатертью. В былые времена тут ела прислуга, хозяевам же накрывали стол в просторной столовой. Но сейчас нам чужды все эти условности, да и хозяйкой я себя тут не ощущаю. Через высокие окна слева от нас льётся тёплый мягкий свет. Я некоторое время наблюдаю, как небольшая серая птичка прыгает по веткам разросшегося кустарника. Без ухода сад довольно быстро потерял былой лоск – многие цветы засохли, а клумбы заросли сорняками.

– Мне иногда снится сон, что я иду по городу и всё как прежде, – Ксандр возвращается в кухню.

Я поворачиваюсь на его голос. Он принёс две бутылки пива и, стоя в дверях, смотрит на меня тоскливо.

– Это хороший сон? – спрашиваю осторожно.

Ксандр занимает прежнее место, напротив.

– Я бы так не сказал, – он откупоривает бутылку и протягивает мне через стол. – Будешь?

– Пока нет, – я качаю головой. – Почему нехороший? Разве ты не хотел бы, чтобы стало как прежде?

– В том то и дело, что хотел. Но даже во сне я понимаю – это невозможно, – он пьёт прямо из горлышка.

Я молчу, да и что тут скажешь. Он совершенно прав, мир уже никогда не станет прежним, и единственное, что мы можем сделать, так это попытаться сделать его чуточку лучше.

– Ты не думала уехать? – спрашивает он чуть погодя.

– Куда? – я развожу ладони в стороны. – Европа в огне: в Испании у власти ещё большие отморозки, чем у нас, Италия стала колонией Франции, а Франция, сам знаешь – филиал Арабской свободной республики. Весь мир разрушен, и бежать некуда.

– Англия держится, в горах Австрии, по слухам, собираются силы сопротивления, в Лиссабоне к власти пришли обычные люди и там пока полный порядок. В Исландии держат оборону, на Фарерских островах тоже, но я думал о США, – он смотрит на меня очень внимательно, похоже, ему важно, что я отвечу.

– Во-первых, никто точно не знает, что там так уж хорошо, а во-вторых, я не понимаю, как переместиться через океан, когда нет ни авиасообщения, ни кораблей.

– В США относительно стабильно, – говорит Ксандр. Он поставил локти на стол, переплёл пальцы и положил на них подбородок. – Я до последнего общался с Раулем и следил за обстановкой. Там можно жить. Непросто, но можно.

– Допустим, так и есть, но как ты собрался туда попасть? Сколотим плот, бросим его в воду где-нибудь в районе Лиссабона и будем надеяться, что течение вынесет нас в Нью-Йорке? – в моём голосе слишком много сарказма, мне не следует так говорить с ним, но я раздражена тем, что Ксандр даёт мне бесплодные надежды.

– Нет, – Ксандр пристально смотрит мне прямо в глаза. – У меня есть самолёт, и мы сможем выбраться.

– Настоящий самолёт? Не легкомоторный? – я смотрю на него с сомнением. – И он дотянет до Нью-Йорка?

– Должен, – Ксандр расцепляет пальцы, кладёт ладони на стол и несколько раз кивает. – «Бомбардье глобал 6000», полностью заправлен. Он может пролететь одиннадцать тысяч километров.

– Но почему же ты не улетел на нём раньше? – я удивлена, и в сердце появляется огонёк надежды.

– Потому что я не хотел улетать без своей девушки. Не мог её бросить.

Чувствую лёгкий укол ревности, но стараюсь не подавать вида. Скорее всего, его девушки уже нет в живых, но всё же стоит уточнить:

– Она умерла?

– Нет, она жива. Нина – любовница главаря той банды, за которой ты охотишься.

Я чуть хмурю брови, не знаю, что сказать на это.

– Они удерживают её силой? – спрашиваю я. Возможно, мне теперь придётся изменить планы и добавить в них спасение невинной. Скорее всего, это будет значить конец нашим отношениям с Ксандром, но я же и не собиралась состариться с ним вместе.