Бородатый перевел на него удивленный взгляд.

– А ты че такой дерзкий?

– Да, я не дерзкий.

– Тебя что не учили как с людьми надо разговаривать, а? Ну-ка вышел.

– Мужики, мы правила знаем, оплатим по таксе как положено, – вмешался Витька.

Бородатый стукнул кулаком по лобовому стеклу, оставив в нем разбитую снежинку.

– Эй, фраер, тебя долго ждать!? Быстро вышел, или я тебя вытащу.

– Вить, че делать? – промямлил Сема.

– Выходи.

Сема открыл дверь, медленно ступил на поросший травой асфальт. Витька тоже открыл дверь, намереваясь выйти следом.

– А ты сиди, я только с ним хочу побазарить.

Витька закрыл дверь, переглянулся с напарником – на лице Семы отразилась растерянность и недюжинный страх. Бородатый положил руку сталкеру на плечи и повел в сторону, что-то талдыча ему на ухо. Четверо оставшихся бойцов внимательно следили за Витькой.

На заднем сидении лежало два калаша. Даже если попытаться вступить в бой, Витьку прикончат раньше, чем он успеет сделать хотя бы один выстрел. На помощь в этом захолустье рассчитывать тоже не приходится.

Дежавю.

– Сема, Сема…

Прошло пять минут. Дождь усилился. Окна запотели, Витька мог разглядеть только размытые черные силуэты снаружи. Какая-то суета. Может, Сему уже убивают?

К машине подошел человек. Витька подтянул калаш к себе.

Дверь открылась, а там Сема стоит, живой и здоровый. И улыбается.

– Ну чего ты? – спросил он Витьку, будто ни в чем не бывало. – Заплатил уже?

– Нет еще. Тебя ждал.

– А чего меня ждать-то?

Сема открыл заднюю дверь, вытащил пятидесяти литровый бочонок с водой – плата за проезд. Последние мидовские запасы.

В следующие полминуты Витька с удивлением наблюдал, как бородатый, беря бочонок, подобострастно пожал Семе руку, потом все пятеро сели в джипы и уехали.

Сема вернулся в машину вымокший до нитки, но довольный.

– И чего это было? – спросил Витька.

– Ничего, просто мило поболтали. Хороший парень.

– Гонишь, хороший! Он же тебя убить хотел!

– Да не. Просто немного друг друга не поняли.

– Чешешь.

– Да, честно. Видишь же – живой я, они уехали. Все нормально.

Витька подозрительно покосился на напарника.

– Ну что, едем? Время не ждет, – воскликнул Сема.

– Угу.

Витька связался с Мидом и сообщил о скором прибытии в Кремль, попросил прислать водовозку, чтобы залилась водой, которую отпустят в качестве гонорара за выполненный заказ.

***

– Ты чего такой смурной? – спросил Витька, когда они проезжали под эстакадой Третьего транспортного кольца.

– Сегодня у отца день памяти. Ему бы исполнилось сорок шесть. Жаль, что внука так и не увидел.

– А твоя, что беременна?

– Второй месяц уже. Я ж говорил тебе.

Витька пожал плечами. Последнее время у него голова забита совсем другими мыслями, ни на что иное нет места.

– Поздравляю.

– И это ты тоже говорил, – он улыбнулся. – Спасибо.

Отец Семы погиб во время осады Мида вместе с еще сорока тремя мидовцами. Это был самый страшный и кровавый день в истории общины, многие до сих пор не оправились. Да и как после такого оправиться? Почти половина населения Мида убита, выжившие теперь обречены до конца дней своих мириться с чувством вины.

– Оперу говорили?

Сема покачал головой.

– Помнишь, что он сказал недавно на собрании? Никаких лишних ртов на баланс в ближайшие годы.

– Это не лишний рот, а твой ребенок.

– Понимаю. Воды ведь не хватает, а Сюзанне теперь надо больше, а потом и ребенку. Не знаю, справлюсь ли я.

– Эй, – окликнул Витька. – Семья у вас полная, дедушка, бабушка, тети, вместе справитесь. Ребенок – это счастье, ты будешь хорошим батей.

Сема улыбнулся и кивнул.

– Ты прав. Как воду привезем, так сразу пойду и все ему расскажу. Пусть попробует вякнуть чего.