Мы много и долго спорили, было ли это целенаправленным заражением населения или действительно случилась катастрофа, но к консенсусу так и не пришли. Сошлись только в одном: как бы этот вирус ни распространился по миру, лучше б он вообще не появлялся, ведь население планеты сократилось на четверть. И это только по официальным данным, которые всегда все занижают, чтоб народ не паниковал. Что было на самом деле – никто из нас не знает. Зато мы с Настей знали много других вещей, которые не давали нам скучать, поэтому время проходило быстрее. Истории, книги, фильмы, факты и мифы, политика и религия, чего мы только с ней не обсуждали. Интересный она человек, иначе не скажешь.

Спустя час Настя закончила свое творение, и я глянул в зеркало. Наконец-то в нем показался хомо сапиенс. Жура тоже так сказал. Еще он сказал, что мне нужно бы женщину найти, чтоб она меня брила и ухаживала за мной, а то за столь долгое время одиночества я совсем уже одичал. Только работа и зал. Ничего интересного в жизни не происходит. Намекал он, понятное дело, на Настю, потому что это первый за семь лет человек противоположного пола, с которым я, по его словам, искренне улыбаюсь. Мысль интересная, можно над этим подумать. Тем более, что эта самая женщина тоже оценила мое перевоплощение. Но сейчас мне было не до этого. Сейчас к нам с Журой должен Егор приехать, сказал, что что-то срочное.

– А вот и ты. Привет, Егор.

– Ух ты, я палатой не ошибся? Хорошо выглядишь, – с улыбкой проговорил Егор, увидев меня.

– Спасибо. Чего у тебя случилось?

– Помните о тех парнях из «Шестерки»? Я в свободное время поглядываю, чем они занимаются, – Егор, наконец, прислонился к стене и, найдя точку опоры, нет, не сдвинул Землю, конечно, но хотя бы начал жестикулировать, – так вот, сегодня утром решил проверить, где они. Парни приехали в Бостон.

– К нам в город?

– Угу.

– Мать твою…

– Да не то слово, Жур. Не думаю, что они здесь ради достопримечательностей, – проговорил напарник, кивая в сторону окна.

– Подай телефон, Маше скажу, чтоб пока меня не навещала.

– Держи.

– Спасибо – Жура даже не посмотрел на Егора, а сразу начал что-то печатать в мобильнике. – А, и ствол дай.

– Может, чаю еще принести?

– Егор, не тяни, а, – Жура поднял шутливо-умоляющий взгляд на него.

– Ага. Хоть «пожалуйста» бы сказал.

– Потом сам мне «спасибо» говорить будешь.

– За что?

– За двух мертвых супостатов.

– Надеюсь на это, – Егор повернул голову ко мне. – Дим, поговори с Настей, расскажи что случилось, если, конечно, еще не рассказывал.

– Хорошо.

– Все, парни, полетел я. Если вдруг что, наберу.

– Ты там сам поосторожней будь. Это нас тут двое, а у тебя из помощников только годовалый ребенок и жена.

– Ксюша за этого годовалого ребенка хоть всех нас троих положит. Поэтому за мою безопасность не переживайте.

– Надеемся на Ксюшу, – Жура прям разошёлся на шутки.

– Давайте. Все. Телефоны почаще проверяйте.

Потом мы с Журой еще минут двадцать осматривали больницу на все возможные входы, выходы, окна, прострелы и тому подобные вещи. Конечно, ему не особо нравилось все это делать, будучи в инвалидной коляске, но мысль о том, что это все временно, постоянно его успокаивала. Готовились мы основательно, так как в «Шестерке» дураки долго не задерживаются, а эти двое там уже четвертый год пашут.

Чего эти мужики только не повидали, может, даже большего нашего. Хотя…

Прошло две недели, и ничего не произошло. Ни звонков, ни смс, ничего подобного. Только личные встречи с Егором, но они и до этого были. Жура даже расстроился из-за того, что единственное возможное веселое событие так и не произошло. Я его в этом не поддержал, ведь мне было все равно. Если они должны были появиться, появились бы. Не появились, значит так и должно было быть. Какой смысл нервничать, переживать или расстраиваться из-за того, что от тебя не зависит? Смысла нет. И чем раньше это понимаешь, тем дольше ты живешь более спокойную жизнь. Единственная вещь, которая вызывала у меня негативные эмоции – смерть моих братьев по оружию. По началу никакой тоски и печали я не испытывал, однако с каждым днем осознание, что ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц, ни через год и вообще никогда мы отныне не увидимся, загоняло меня в то еще состояние. Состояние из которого крайне трудно выбираться. Потому что со временем легче не становится, вовсе нет, а наоборот, труднее и труднее. Люди, знакомые мне со школы, люди, с которыми мы пережили все возможные эмоции, которые только можно пережить, люди, которые стали тебе братьями, именно этих людей больше в твоей жизни нет. Только гниющий труп и крест, торчащий из земли. Вот все, что осталось от них в материальном мире. А в голове одни воспоминания и моменты из прошлого. Разговоры с Журой и Егором только помогают отвлечься, но не избавиться от этого состояния. Каждый из нас это понимает, все стараются видеться чаще, ведь в одиночку тащить подобный груз просто невозможно. Ни для кого. Ни для Журы. Ни для Егора. Ни для меня. Ни для кого-либо из живших и живущих на этом свете.