…Радуешь глаз, словно бриллиант, но, пожалуйста, отпусти меня…

На это надежды уже нет. Что я только ни делал – ты не идешь у меня из головы, дурында.

…Хотел прижать тебя к сердцу, но тому, что не умеет любить, суждено ненавидеть…

Если бы. Есть у кого-нибудь инструкция, как возненавидеть девчонку напротив?

Парень расслабляется, но глаз с меня не сводит, а я закрываю глаза и шевелю губами, мысленно подпевая Тилю. Жаль, не знаю немецкого, хотя перевод песни, конечно, мне знаком – я все же фанатка. Хотя это от родителей пошло: они познакомились на первом концерте Рамов в Москве.

Песня заканчивается. Парень сует мне в руки наушник:

– Забирай.

– Стало легче? – спрашиваю я.

– Почему ты не на паре?

Он игнорирует мой вопрос. Как предсказуемо.

Я пожимаю плечами и вру:

– В туалет захотелось.

– В мужской? – насмешливо спрашивает парень.

– Тут нет очередей, – усмехаюсь я и встаю. – На пару мы уже безбожно опоздали, так что я пойду домой. Поздравляю тебя с первой прогулянной парой! Еще несколько раз, и, может быть, перестанешь быть таким педантичным занудой!

– А сколько пар тебе надо посетить, чтобы ты перестала быть безалаберной дурындой? – кидает он.

Смеюсь:

– Боюсь, я такого числа не знаю! Давай руку обработаю, у тебя регенерация замедлилась.

Наверное, вампир пребывает в шоке, потому что спокойно протягивает мне руку, пока я копаюсь в рюкзаке в поисках аптечки.

– Зачем она тебе в универе? – только и спрашивает он.

– Часто с машиной вожусь, вечно себе что-то или порежу, или прищемлю, – объясняю я.

Старушка словно кровавых жертв требует – пока хоть каплю крови из меня не выдоит, не заведется.

Ее хоть что-то может обидеть? Одна реакция – смех. Все хиханьки да хаханьки, а я тем временем – педантичный зануда.

Прекрасно, просто прекрасно. Сначала она видит меня слабым, в состоянии, в котором ни один вампир, ни один парень быть не должен, а потом оказывается, что я для нее – педантичный зануда… Голова от нее кругом идет. И мысли по кругу…

А чего я ожидал? Чего я вообще от нее жду? У нее другая жизнь. Не как у меня: универ, дом, больше похожий на клетку с родителями в роли надзирателей, сон, полный кошмаров, – и дальше по кругу. Что я могу дать ей? Ничего.

Жаль, что это не делает ее менее желанной и привлекательной. Когда Ричардс вчера сунул руку ей под футболку, у меня от ярости в глазах потемнело. Как он смеет ее касаться! Как она позволяет! Они пара? А сегодня снова – и вот она рядом, касается меня, обрабатывает ссадины на руке, и я не останавливаю ее, хотя разбитые костяшки уже затягиваются.

Великий Мрак, я так скоро свихнусь.

В этот раз своими силами справиться со старушкой мне не удалось. Автосервис выкатил такой счет, что я едва не начала заикаться, вместо меня это начала делать Фина, с которой я потребовала сорок процентов.

Мы с Ричардсом решили собрать нашу компанию, чтобы отпраздновать Хэллоуин – подумаешь, что до него две недели! Когда хотим, тогда и празднуем.

Компания у нас разношерстная, с большинством ребят мы были знакомы еще до универа, и всех я нежно любила. Скам – оборотень, Томасин и Роверс – Охотники, Лоли – вампирша, даже Ноаэль – эльф, которого откуда-то притащил Рич, – все обещали быть.

– Я бы еще старосту позвала, – предложила я, когда мы с Ричем обсуждали будущую попойку.

– Серьезно? – Рич кидает на меня странный взгляд. – С чего это?

– Кажется, ему не помешает расслабиться, – пожимаю плечами я. – У него вроде нет друзей. Это стремно.

– Может, потому что он как личность стремный? – скептически спрашивает друг.

Может и так. Но мне почему-то кажется, что староста скоро свихнется. После наших туалетных посиделок он почти перестал трогать меня, наоборот – словно избегает. Это не мешает ему быть еще более нервным, чем раньше: недавно однокурсника, который тройбан по самостоятельной получил, до истерики довел. Такими темпами вампира может и сердечный приступ хватить!