Офицеры переглянулись. Один за другим они сняли с себя шлемы, в знак великой утраты. Через секунду, трое из них пустили себе по пуле в голову. А последний, который истратил свой выстрел на Седрика, выхватив кинжал, мгновенно вспорол себе глотку. От уха до уха….

– Вот и все… – вздохнула старуха, вытирая с лица брызги чужой крови.

Седрик сделал шаг вперед, но рыцари не расступились.

– Не спеши, сударь – предостерегла старуха. – Мои девочки не так просты, к ним подход нужен. Но без приказа они ничего не делают. А нет владыки – нет приказов.

– Кто ты?

– Я Марен! Придворный лекарь, так сказать, вот этого старого борова. И я рада, что ты получил мою весточку. А главное, поверил! В наше время такое редко встретишь.

– Так это ты… – Седрик опешил на мгновение.

– А ты, значит, тот самый Седрик, который помог молодому королю объединить разрозненные земли? Да расслабься ты. Все кончено. Сейчас прибегут солдаты, распустим их по домам и дело с концом.

– Но, почему? Я не понимаю… Ты, лекарь, – предала его?!

– Ты посмотри на меня милый! Как ты думаешь, кто вот это все со мной сделал!? И потом, подожди вы недельку другую, он и сам бы окочурился. Старый боров не слушал моих советов. А на одном гоноре далеко не уедешь. А так… хоть подох мужчиной.

– Ты сказала девочки? – спросил вдруг Хаук.

– О, да, воин. Мои девочки… Я заботилась о них как могла.

– Но… они ведь не люди, верно?

– А он у тебя догадливый – рассмеялась старуха. – Это ж нефилимы. Полу люди, полу звери, сотворенные Богиней. Отлично выдрессированные, правда?

– Нефилимы….

Хаук ее уже не слышал. Кровь пульсировала у него в голове. Воин оторопел…. Рука его потянулась к оружию…. Сначала он выкинул меч, что прикрывал его спину. Затем, отстегнул клинки, что были на бедрах. Следом на пол полетел громовой выстрел, с которым он никогда не расставался. Затем, человек, который месяцами не выпускал меч из рук, бросил на пол свое единственное оружие.

– Что происходит…? – Седрик потряс воина за плечо, но тот одарил его таким взглядом, от которого кровь в жилах стынет.

Его верный друг и соратник медленно, раскрыв ладони шагнул вперед, к рыцарю, которого совсем недавно пытался убить.

– Не дури, парень! – предупредила старуха.

Хаук слышал ее, но слова не имели значения. Рыцарь выставил вперед меч, когда он подошел ближе. Но, парень не остановился. Он смотрел строго в забрало, пытаясь поймать взгляд, понять, кто на него смотрит.

Медленно, очень медленно, молодой воин шагнул вплотную к огромному, во весь его рост щиту. Он отвел клинок в сторону, и так же медленно, почти нежно, взялся за край щита. Грозный рыцарь в черных доспехах тоже повел себя странно. Вытянув шею вперед, он как бы принюхался.

За спиной послышалось волнение, но Седрик жестом приказал всем молчать. Он никогда не видел своего мальчика таким, и смотрел словно зачарованный. Ни чёрта не понимая.

Хаук с усилием приподняв щит, отставил в его сторону, оперев на ближайшего к нему черного гвардейца. Затем, так же мягко забрал и тяжеленный двуручный палаш. Стянув с головы рыцаря посеченный в сражениях шлем, он опустил его на пол.

Лицо девы, как и шлем было испещрено мелкими шрамами, а светлые волосы грубо острижены. Но, эти глаза он узнал бы из тысячи… Хотя сейчас они и смотрели на него абсолютно безучастно.

– Что ты пытаешься сделать, мальчик? Ее душа, по сути, мертва. Старый козел тут поработал на славу…

Хаук жестом велел ей заткнуть рот. Старуха надулась, но варежку прикрыла.

Сомнений нет, это была она – Альфа. Та, что в детстве согревала его своим теплом, там, в клетке на заднем дворе замка. Закрывала собой от кнута, пыталась кормить словно родное дитя, когда владыка истязал голодом. Безмолвная, глупая, и безгранично добрая. Но, она не узнала его. Мальчик изменился, вырос… оброс щетиной, обзавелся врагами. Трудно даже представить, что владыка мог с ней сделать! С ними…