Он понял, что приплыл в новый мир, на новую землю, но весь этот долгий путь с ним проделало и его трехлетнее горе.

Джей открыл глаза и вместо чисто выбеленных стен и потолка дома в Ламбете увидел прямо над головой соломенную крышу. Под ним были голые доски, а рядом какой-то парень спал на тюфяке крепким сном.

К Джею медленно возвращалось восприятие действительности – тянуло невнятным, водянистым запахом еды с кухни, ломило тело от лежания на твердом полу, чесалась кожа от свежих блошиных укусов. Он осторожно сел, голова пошла кругом. Казалось, массивный деревянный пол чердака встал дыбом.

– Пошевеливайтесь там, или все остынет! – послышался крик хозяйки.

В одно мгновение парень, ее сын, приподнялся, соскользнул с тюфяка и слетел по лестнице вниз, на кухню. Джей натянул сапоги, разгладил на себе штаны, набросил жилет на грязную рубаху и последовал за ним.

Женщина разливала в четыре деревянные миски бледно-желтую смесь из котелка, подвешенного над еле теплившимся огнем. Она швырнула миски на стол и склонила голову над сложенными мозолистыми ладонями в короткой молитве. Еще один постоялец, проведший ночь на полу перед очагом, пододвинул свой стул, вынул собственную ложку и начал с удовольствием есть.

– Что это? – осторожно спросил Джей.

– Каша из индейского зерна, – ответила она.

– Придется вам к нему привыкнуть, – сказал мужчина. – Мы практически только его и едим.

Джей улыбнулся:

– Я и не ожидал молока с медом.

– А многие именно этого и ожидают, – буркнула женщина. – Так и умирают, все еще надеясь на это.

Наступило короткое молчание.

– Вы сюда на разведку? – спросил мужчина.

– Нет, – сказал Джей. – Я садовник, коллекционер. Я приехал собирать растения. По повелению самого короля Карла.

Он остановился, не зная, стоит ли рассказывать о великолепном саде в Ламбете и о репутации отца, величайшего садовода всех времен, советника герцога Бекингемского, одного из величайших собирателей редкостей в мире. Он посмотрел на морщинистое, ожесточенное лицо женщины и решил, что лучше ничего не говорить.

Мужчина кивнул.

– Вы увидите короля, когда вернетесь домой? Если вернетесь, – добавил он.

Джей тоже кивнул и положил в рот ложку каши. Каша была пресная, разваренная до пастообразного состояния.

– Да, я работаю для него в садах Отландса, – сказал он.

– Хорошо, тогда скажите ему, что мы больше не можем иметь дело с этим губернатором, – напрямик заявил мужчина. – Скажите ему, что мы не желаем больше иметь дело с ним и что это факт. У нас тут хватает забот помимо этого жирного старого дурака из Англии, которого нам навязали. Нам нужна генеральная ассамблея, где у каждого плантатора будет свой голос. Нам нужны гарантии наших прав.

– В Англии за такие речи и в тюрьму можно угодить, – мягко заметил Джей.

– Вот поэтому я и не в Англии, – коротко возразил мужчина. – И я не хочу жить так, как будто я все еще там. А вот о нашем губернаторе так нельзя сказать. Он все еще считает, что должен жить, словно лорд, в доме со слугами, причем на земле, куда мужчины и женщины приехали, чтобы быть свободными.

– Я ему не советник, – сказал Джей. – Когда я вижу короля – если так случается, – я разговариваю с ним только о растениях и о его саде.

Мужчина мотнул головой:

– Кто же тогда его нынешний советник?

Джей задумался на мгновение. Все это казалось таким далеким и таким неинтересным в этой новой стране.

– Королева, – сказал он. – И архиепископ Лауд.

Мужчина скорчил гримасу, повернулся, чтобы сплюнуть, но остановился, когда заметил свирепый взгляд хозяйки.

– Прошу прощения. Значит, он так и не созвал парламент?