– Пригласим чуть попозже. Сейчас тут порешаем с делами. Звони и пиши на этот номер.

– Обнимаю вас, до хруста костей.

– И мы тебя. Будь аккуратна.

Звонок «оттуда» как лучи теплого солнца, как объятия, как теплый плед у горящего зимой в бревенчатом доме камина. Столько любви к ним всем вмещает мое маленькое человеческое сердце. Высказанная вслух идея – поехать в гости к моим самым близким на свете пацанам на войну – меня не отпускает. Я примеряю ее к себе. Волнительно. Боязно. Завораживает. Тянет как магнит. Где война – а где я… Теперь мы будем разговаривать чаще, Грин присоединится к нашим вечерним беседам. Будем много смеяться. Это всегда было традицией. Я смеялась с ними в самые черные дни. И темнота отступала, словно не выдерживая напора юмора. А заканчивать каждый разговор я буду вопросом: когда? Зерно пустило корни и дало всходы. Каждый раз они будут говорить: не сейчас, чуть позже. Надо кое-что закончить. А потом из Херсона выведут войска и разговоры на какое-то время умолкнут.

Светает. Обгоняю колонны машин с буквами Z и V. Осенью я уже ехала здесь в Сочи и обратно, те же машины, те же пейзажи, но тогда в моей жизни еще не было войны. Поэтому сейчас я понимаю на ней абсолютно всех. Кто за, кто против. Кто против, но в окопе. Кто за, но в Дубае. «Не судите, да не судимы будете», – Матфей знал, о чем Он ему говорил.

На заправке под Ростовом молодые парни видят на торпеде подаренную другом кепку с буквой Z.

– Девушка, а вы поддерживаете спецоперацию?

– Я поддерживаю людей.

– Выходите за меня замуж!

Смеюсь. Уезжаю. Снова «Уралы», парни из кузова машут руками, я мигаю фарами. Встречным – дальним, на обгоне – аварийкой. Такой вот странный способ поддержать своих мы изобрели той зимой. Тех, кто едет «за ленту». Среди которых те, кто вернутся оттуда уже грузом-200. Не удается разглядеть даже лиц, но все они для меня – свои. В Ростовской области отряд ребят в военной форме сопровождает гуманитарный конвой, на шевронах что-то про Донецк. Знакомимся в очереди, обнимаемся на прощание, я еду дальше и почему-то плачу. Вдруг приходит какое-то осознание. Я фантазер, мечтатель. Выдумщик миров и судеб разных людей. Этим мужчинам в холодных, продуваемых декабрьскими ветрами кузовах «Уралов» мне хочется придумать особую судьбу. С хеппи-эндом обязательным. Но не получается. Перед глазами кадры из фильмов про войну. Там все горит, взрывается, убивает. А это не кино. Все всерьез и по-взрослому.

Все они сейчас свои. Нет чужих. Чтобы это понять, надо было оказаться в этой точке.

Ближе к вечеру надо принять решение: Ростов-на-Дону или Краснодар? До Ростова долетаю за 10 часов. Дорога пустая, но кофе на заправках я пью долго и со вкусом, привыкая к путешествию. В Ростове тормозить на ночевку, кажется, еще рано. Хочется оказаться поближе к конечной точке маршрута, решаю ехать в Краснодар. Бронирую отель. Главное – практически на выезде из города, по маршруту. Чтобы не терять даже несколько драгоценных минут.

Парни стабильно звонят раз в несколько часов.

– Где ты едешь?

– Воронеж проехала.

– Не гони!

– Не буду…

– ЛЕНА!!!

– Не шуми. Я еду нормально.

– 190?

– Нет. 170.

Молчание матом удается Грину, как никому другому. Дня за четыре до отъезда телефон позвонил и заговорил его голосом.

– Ленусик, шалом!

– Если ты собрался меня отговаривать, то я уже в Чонгаре! – Шутка, конечно. Внутри между тем все сжимается: вдруг скажет, отмена? Как я тогда?..

– Да подожди ты. Значит, что нужно взять… – Список недлинный, запоминаю на слух.

Еду в «Азбуку». Там еще раз сверяюсь по памяти. Вроде все. Самое лучшее и вкусное. Единственное, чем я могу порадовать их. Решаю напечь бискотти, добавляю к яблочному соку муку, сахар, изюм. Орехи есть.