– Владимир Иванович, здравствуй. Да ничего, собираюсь потрудиться: помидоры и огурцы совсем заросли. Успеешь тут, что ни день, то ночью дождь. С картошкой? Гораздо лучше, кстати, спасибо за «болтушку», «колорадцев» поменьше стало. Опасаются. Послушай, у тебя листья томатов не почернели после дождей? А как? Медным купоросом? Хорошо, попробую. Наши как? Наши – нормально. В трудах, говорю. Новую систему внедряют. Слышал? Да. Диспетчерское управление пассажирскими перевозками. Без радиосвязи. Конечно, дело хорошее. Компьютер, все как на ладони. Мобильная связь. Так говоришь, купоросом? Не забуду, не беспокойся…
– Послушай, дедуль. Давай, мы «во саду ли, в огороде» оставим на вечер: жарко! Пойди в дом, отдохни – а я тебе радио «Шансон» включу.
– Ах, лиса! «Отдохни» … Я уже четвертый год отдыхаю. Хотя против «Шансона» возражать не буду.
Вошел в дом, прилег на диван. «И в самом деле очень жарко. Какая сейчас прополка? А Богданова жара не берет, молодец! А мы ведь ровесники. В 60-х вместе начинали…
Назначая В. Певзнера на должность главного инженера, руководство автобазы №41 проблем не скрывало. Ясно было, что начинать придется практически с нуля: большая часть подвижного состава нуждается в восстановлении, производственная база только строится. А вот задачи были поставлены очень серьезные: обслуживание строительства «Спутника» (так раньше назывался Зеленоград), по мере строительства города – налаживание движения пассажирского транспорта.
Зеленоград тогда напоминал огромную стройплощадку, которой с каждым днем требовалось все больше бетона, камня-кубика, кирпича. Строители задавали стремительный темп транспортникам. Чтобы не отстать, нужно было работать не щадя себя. Кто-то ворчал: «Ну и дела! Дали тарантас, вот, мол, тебе машина – восстанавливай». Однако терпели, рассчитывая на жилье. Немало было таких, как Владимир Богданов, Николай Никитин или Александр Пахомов – людей, с которыми не только в рейс, в разведку можно пойти. Через год коллектив, что называется, состоялся, перевыполняли план, даже с социалистическими обязательствами (куда без них в ту пору?) справлялись. Еще спустя полгода прежний директор автобазы перешел на другую работу, на его должность назначили В. Певзнера.
Дома, правда, повышению не очень-то обрадовались: «Теперь мы папу и по праздникам не будем видеть…»
Принято считать, что в советское время без ведома горкомов/райкомов партии не происходило ни одно назначение. Пример В. Певзнера убеждает: были и исключения из правил Никто Виктора Яковлевича на ковер не вызывал, грозно брови не хмурил, прежде чем произнести заветное: «Есть мнение, что вы сумеете…» Надо сказать, что об отсутствии партийной опеки он особо не печалился. Да и временем для подобных печалей не располагал: автобаза уже получила шесть новеньких «Икарусов» – город нуждался в автобусных маршрутах.
ТИШЕ ЕДЕШЬ…
Он не спешит с утверждениями. Не приемлет категорический тон «истин последней инстанции»: за долгие годы неоднократно убеждался, что жизнь – череда опровержений скороспелых истин. Так было и с так называемой «лимитой». С первых же дней ему не советовали брать «лимитчиков», дескать, это временщики, приехали, чтобы заработать, урвать свое, а там – хоть трава не расти. «Лимитчики» … Слово-то какое… Он возражал, приводил в пример Тагира Муратова, который пришел по набору после армии, стал одним из лучших шоферов и вырос спустя годы до начальника пассажирской автоколонны.
Были так называемые «лимитчики» и в группе других хорошо зарекомендовавших себя на грузоперевозках водителей, которых стали готовить к работе на пассажирских маршрутах. Ну а первые автобусы от станции Крюково пошли в 1963 году.