Ничего более не придумав, кроме как попытаться силой вырвать свою палочку, девушка стала кружиться как маленький ребёнок вокруг Тома. Его это шоу забавляло как никогда. Том, подняв руку, просто наслаждался непринуждённой игрой в «забери у меня свою бесполезную игрушку». Не заметив шума, который они наделали кружась, они ясно услышали шаги. В одно мгновение Том махнул этой же палочкой и произнёс: «Коллопортус», но ничего не произошло. Девушка живо вырвала свою палочку из его рук и повторила то же заклинание: «Коллопортус». Дверь осторожно закрылась. Бейли принялась осматривать палочку, после чего ядовито прошипела:

– Ты осквернил её!

– Глупость. Она первый раз в жизни была использована по назначению, а не для пустого размахивания несуществующими заклинаниями, – тихим голосом ответил Том. – Но почему она ослушалась меня? – удивился Реддл, будто каждая палочка в этом мире должна беспрекословно слушаться его.

– Она очень предана своему хозяину! – девушка деланно скривила лицо.

– Твои эмоции фальшивы! Впрочем, как и вся ты…

Они оба облокотились спинами на стол, который стоял посередине чулана, в ожидании, когда шаги за дверью окончательно утихнут.

– Важнее, что ты не скрываешь своего нутра! – подёргивая бровями, отвесила девушка, словно нарочно провоцируя старосту на злость. И, кажется, это начало действовать.

– Ты не знаешь моего нутра, Бейли. И, поверь мне, если бы тебе удалось приоткрыть завесу моего мира, который скрыт от любопытных глупых глаз глубоко внутри меня… твоё дыхание остановилось бы от ужаса! – прошипел Реддл, поворачиваясь к девушке. – Ты до конца своих жалких дней, спя в обнимку с проклятьем, вспоминала бы моё имя с содроганием… с сожалением… оглядываясь на те мгновения, когда позволяла себе столь легкомысленно хамить мне… И, Бейли, почему тебе стоит начать сожалеть прямо сейчас, так это потому, что я-то о тебе уже кое-что знаю!

Эти слова прозвучали как приговор. Девушка сглотнула, представляя что он мог о ней узнать.

– И что же ты знаешь, Реддл?

– Знаю, что ты нарушаешь одно правило за другим. Знаю, что ты врёшь не только мне – старосте факультета, но и преподавателям, лишь бы заполучить подпись и пробраться в запретную секцию библиотеки. И я мог бы прямо сейчас пойти к директору школы, попросить его о твоём отчислении – и он сделал бы это! А твоё будущее закончилось бы, даже не успев начаться. С позором изгнанная из лучшей школы волшебства и чародейства, ты не смогла бы найти себе работу ни в жалкой захудалой деревушке – Хогсмиде, ни уж тем более в Министерстве магии. Так что я делаю тебе одолжение, ничего не предпринимая в эту секунду. Тебе нужно быть благодарной мне за моё великодушие и снисходительность.

Бейли выдохнула. Совершенно не этого она боялась услышать. Староста заметил, что тревожное ожидание на лице девушки сменилось на облегчение. Реддлу стало понятно, что он не попал в цель. Запугивание отчислением и последующими последствиями на её жизни – не сработали. Это несколько начало нервировать его, ведь прежде, если девушка вела себя эмоционально, скрещивала руки, бурила взглядом, это говорило о том, что Реддл всегда задевал её за живое, что невероятно радовало его жестокую садистскую натуру. Но сейчас… он увидел спокойствие в её мимике, и это принесло лишь раздражение.

– А ещё… – Реддл тяжело выдохнул, сбавляя внутреннюю нарастающую злость. Он слегка наклонил голову и вкрадчиво, но с толикой нравоучения, заговорил: – Тогда, в запретной секции библиотеки, твой неподдельный интерес к книге в моей сумке читался в одном лишь взгляде. Стремление познать тёмную магию имеет смысл лишь для тех, кто, по меньшей мере, прошёл второй курс школы. Так что… Начни с простого – выучи «