– Я не хочу… н-нет…

Насколько сильно было сопротивление девушки, настолько же возрастала боль в горле, языке, глазах. Всё тело боролось, чтобы не выдать то, что она так отчаянно скрывала.

– Станет легче, когда скажешь, – раздражающий голос не отставал.

– Н-нет! – девушка перешла на крик.

Из поворота послышался топот. Староста моментально снял заклинание, в очередной раз хлёстко схватил её за локоть и потащил в другую сторону. Пришлось немного изменить курс, чтобы попасть в гостиную Слизерина. Там девушка решила убежать в женскую комнату. Реддл отпустил её, понимая, что ещё будет возможность допросить. Но он уже знал, что она – маледиктус.

Морозным утром следующего дня кабинет директора встретил загадочную тишину. За величественным, расшитым узорами, деревянным столом, восседал седовласый мужчина. Усталый от многовековой жизни взгляд медленно перебегал со строки на строку, читая выпуск Ежедневного Пророка. В картинах на стенах тихо посапывали предшественники директора в своих длинных красивых одеяниях.

Услышав за дверью шаги, Диппет наклонил газету. В кабинет без стука залетел профессор Дамблдор в тёмно-серой мантии с лёгкой позолотой на швах, под которой мелькал элегантный серый костюм. Седая борода назойливо колыхалась под руками. Профессор прошёл к столу и, облокотившись на него, заговорил:

– Армандо, вы, должно быть, уже в курсе новостей, – в попыхах выдал Дамблдор.

– О чём вы, Альбус? – положив «Ежедневный пророк», Диппет спокойно посмотрел на Дамблдора.

– Мне стало известно, что Геллерт собирает людей, чтобы ворваться в Хогвартс.

– Но зачем? Здесь же ученики.

– Как и те, кому мы дали временное убежище, Армандо. Нет никаких сомнений: он придёт за ними.

– Думаю, не о чем переживать, Альбус. Школа круглые сутки под присмотром, – тихим хриплым голосом отвечал Армандо.

– Вы недооцениваете силы Гриндевальда. Без какой-либо помощи он может… может убить любого из нас, – эти слова рябью выходили из уст профессора. Волнительным было признаваться, что он, Альбус Дамблдор, и в самом деле боялся Грин-де-Вальда. Человека, с которым когда-то его связывала дружба…

– Альбус, – голос директора стал более беспокойным, но, кажется, вовсе не из-за тех сведений, что принёс профессор. Ему казалось, что Геллерту незачем являться в школу, где живут несовершеннолетние школьники и их преподаватели. И даже тот факт, что директор самолично одобрил проживание некоторых важных волшебных семей в их замке, значил лишь то, что он не хотел казаться негостеприимным. Его самолюбие тешило, что именно ему удостоилась честь разместить у них в замке гостей. Было совершенно очевидно, что директор не осознавал истинную причину их пребывания в замке. Директор продолжил: – Что вы предлагаете?

– Предлагаю наложить защитные чары на школу не только на трансгрессию, но и на другие направления…

– Альбус, – директор пододвинулся к столу. – В этом нет необходимости. Не думаю, что он найдёт сюда дорогу, тем более, что он никогда здесь и не был.

– Что ж, – удручённо проговорил Альбус, – возможно, вы и правы. Нам не о чем беспокоиться, – заключил профессор, понимая, что это, конечно же, не так. Досаждать пожилому директору не имело смысла, все слова Дамблдора воспринимались как тревога на пустом месте. Дабы не выглядеть безумцем, Альбус решил, что самостоятельно справится с данной проблемой. Увидев на движущейся картинке газеты фотографию Гриндевальда с заголовком «Ради общего блага», он подумал, что Англия медленно сходит с ума. Даже Диппет, читая газету, ни разу не шелохнулся. Видимо, ему не приходило в голову, что никакого общего блага и нет. Волшебники и волшебницы примыкали к армии Гриндевальда, идеи которого заключались в отмене Статута о секретности и рабстве магглов.