– Я благодарен вам, – произнёс я. – Работа отвлечёт меня от всего этого.

– Я хотела бы взглянуть, как работает этот твой мотоцикл, – со смешком заметила Инара.

Заид закатил глаза:

– Все хотят увидеть этот мотоцикл, Инара. Прояви немного терпения.

Она наградила его раздражённым взглядом и вернулась к еде.

– Постарайся быть немного осторожнее, – посоветовала Сара с явной неловкостью. – Я не хочу, чтобы на пороге появились стражники султана. Сам понимаешь. Из-за этого мотоцикла.

Заид посмотрел на меня.

– Я уверен, что Тарик возьмёт ответственность на себя, если его оштрафуют.

Я улыбнулся:

– Обещаю.

Сара была права. В открытую появляться на улицах было опасно. Мотоцикл запомнится всем. Однако это был мой единственный шанс быть полезным и подтолкнуть дела Демияна. Кроме того, мужчина, кажется, ничего не имел против.

– Кстати говоря, я думаю, что это невероятно храбро с твоей стороны – то, как ты идёшь против правил, – с улыбкой сказал Заид.

Сара бросила на него предостерегающий взгляд. Она повернулась ко мне.

– Мы с Демияном говорили о том, чтобы дать тебе приют, но тебе придётся помогать нам.

Я сдержал подкатывающиеся слёзы. Мне до сих пор казалось, что я недостоин их помощи.

– Да, конечно, я помогу. – Я не мог вернуться домой.

Мы убрали со стола. Сара отвергла нашу помощь в мытье посуды и отослала нас на воздух, где я объяснил, как работает мой мотоцикл.

Заид поглаживал седло.

– Ты сам его собрал? Умно. А детали, небось, сложно было достать?

– Трудно и вдобавок накладно. – Я раздобыл большую часть деталей, воруя украшения и прочие ценные вещи, которые затем продавал, чтобы вложить деньги в мотоцикл. – Кто хочет сесть сзади? – спросил я, пока не посыпались новые вопросы.

Демиян со смехом отказался, Заид с энтузиазмом закивал, а Инара хранила молчание, хотя глаза её блестели.

– Пойдём, – сказал Демиян своей дочери. – Оставим мальчиков одних. Мы можем помочь твоей матери в доме.

– Мы прокатимся? – спросил Заид, как только Инара и Демиян ушли. Его голос был полон воодушевления.

Я рассмеялся.

– Мы прокатимся.

Вскоре мы ехали по окраинным улочкам Рахамада. На каждом углу были плакаты об игре в Лабиринте.

Через несколько дней объявят прозвища участников, которые будут скрыты под костюмом и маской. Настоящие имена пешек никогда не оглашались. Турнир был анонимным.

Зрители, платившие очень большие деньги, получали возможность влиять на ход игры. Вот почему участники должны были оставаться безымянными – таким образом никто не получал преимущества.

Я остановился, чтобы внимательнее рассмотреть плакат. На нём была изображена овальная арена, только пустая, без зрителей, редко оставлявших скамейки пустыми.

– Собираешься пойти? – спросил Заид, заметив, куда я смотрю.

– Я не знаю.

– Это дорого, – сказал он с сожалением. – Билет встанет в месячный заработок. Они появятся в продаже после представления участников.

Обычные билеты были дороги, но богатые простолюдины могли позволить себе такую покупку. Золотые же билеты были бесценны. Более того, они предназначались исключительно для хассани. Число золотых билетов было ограничено, и они позволяли влиять на ход игры.

– Мои родители наверняка считают, что мне не стоит идти, – вздохнул Заид.

Что, если Амир и правда участвует в игре, как и матушка? Мой взгляд прилип к плакату.

– Я должен пойти на представление участников.

Заид кивнул.

– Ты надеешься найти своего… – Голос его пресёкся.

Стражники вдали привлекли моё внимание.

– Нам нужно идти. – Я с трудом оторвал взгляд от патруля. – Держись.

На кровати в моей комнате лежала стопка одежды, несколько полотенец и зубная щётка. Я обещал Демияну, что утром привезу его заказчику товар вовремя. Мы пожелали друг другу доброй ночи.