– Кого переправляем?
– Без понятия. Знаю только, что этого на костре сжечь должны.
– Ужас какой! Бежим скорее! Кто последний – тот бакура!
И молодые люди, с шумом, умчались вглубь овального коридора.
Кофе
– Анна, Тимур, Регина Павловна, скорее! – Растрёпанная рыжая девушка – младший научный сотрудник отдела почвоведения, ворвалась в пищевой отсек научной космической станции «Марс», шелестя белыми бахилами.
– Что случилось, Вика?! – Все, кто на этот момент находились в отсеке, повскакивали со своих мест.
– Скорее! Причалил транспортный челнок! Наконец кофе привезли!!
– Урра-а!!! – Народ бросился по центральному проходу к грузовому шлюзу.
– Какой кофе то?! – спрашивал Тимур на бегу.
– Точно не знаю!
– Ух, всё равно хоррошо!
– Анатолий Сигизмундович получил один пакет и уже ушёл в бар.
– Что ж ты сразу-то не сказала?!
Развернувшись, все рванули обратно. Слух о кофе распространился мгновенно. К бегущим присоединялись работники других отделов. По мере приближения к бару, поток страждущих неумолимо рос, подобно огромной, пенящейся белыми комбинезонами, гомонящей волне. В итоге, в бар ворвалась толпа из тридцати пяти серьёзно настроенных учёных, с горящими глазами и ртами полными слюны. Представшая перед ними картина, заставила всех остановиться.
В полумраке бара, по всей длине стойки белыми фарфоровыми боками сверкали кофейные чашки. Блюдца переливались ободками и маленькими серебряными ложечками, разместившимися на их краях. Стойка подсвечивалась снизу и потому пар, плавно поднимавшийся над чашками белыми шлейфами, казался всем сказочным туманом. А за стойкой, как добрый волшебник, с тёплой улыбкой на губах, стоял директор станции Анатолий Сигизмундович.
Голоса и шаги стихли. Кто-то тихо ахнул. Наступила торжественная тишина. Все жадно тянули воздух носами. И тогда, среди этого безмолвия, чудным баритоном, прозвучал голос директора:
– Ну, что, братцы? Истосковались?!
Все бросились к стойке. Задвигались стулья. Зазвенели ложечки. Первые восторженные возгласы потонули в общем гвалте. Глаза искрились добротой и весельем. Светились улыбками лица. Кто-то вскакивал со своего места, потом опять садился. Тихо заиграла музыка. Отовсюду слышался смех. Бар наполнился волшебным ароматом, теплом и радостью. Люди говорили, говорили и никак не могли наговориться, словно увиделись ненадолго и впервые. Они говорили о главном, и даже время замедлило свой ход. Час тянулся за часом, как пар над кофейными чашками, а беседа всё не кончалась.
За иллюминаторами, мерцая холодным светом звёзд, чернел бездонный космос. Но он уже не казался таким бесконечно мрачным и пугающим. Белея полярными шапками, в девяти тысячах километров от станции, плыл Марс, давно заждавшийся своих новых обитателей. А они, эти самые обитатели, сидели, забросив все дела, болтали и пили кофе. И не было в этот миг никого счастливее их, во всей вселенной.
Подруги
Ещё один тёплый осенний день перевалил за половину. Ветер стих, и только жужжание мух, суетившихся над мусорным баком, да шуршание опавших листьев нарушало, укрывшую всё вокруг плотным покрывалом, тишину.
На кирпичной ограде сидели двое – девушка и кошка. У девушки бледное лицо, чёрные, падающие на плечи волосы. Чёрное пальто застёгнуто на все пуговицы. Изорванные колготки, чёрной паутиной оплетали белую кожу ног. Тяжёлые чёрные ботинки. Кошка, от кончика хвоста и до усов была чёрной словно уголь. Глазея по сторонам, они в полголоса обменивались впечатлениями.
– Чё смотрят? Не видели, что ли?
– Во, во. О, глянь, лысый опять на твои колготки пялится.
– Вижу. А, вон тот, полосатый с коротким ухом, на тебя.