– Да так… – отозвался Генка. – Жизнь бьёт ключом, и всё по голове.

В последнее время на него навалились проблемы. Не давали покоя думы об оплате за учёбу дочери и прочие житейские трудности. Когда-то он был хороший механик. У него в гараже числилось тридцать машин. Дороги и время хорошо потрудились над ними. Средства на ремонт приходилось выпрашивать у хозяина – тот обычно отвечал: «Крутись. У тебя зарплата большая». Дни и ночи он со слесарями копался в моторах. Но скоро и зарплату стали задерживать. Генка тогда ушёл с работы, хлопнув дверью. Пристроиться на хорошее место, когда тебе перевалило за сорок, было не так-то легко. По знакомству его взяли в охранники на железнодорожный вокзал. У Генки ко всем несчастьям, оставалась гордость человека труда, да и просто мужчины – он продолжал считать, что может приносить пользу производству, стране, но оказалось, что никто в его услугах особо не нуждается. Поэтому его ответ: «Да так…», прозвучал далеко невесело.

– У тебя-то что? – спросил он, переводя разговор в другое русло.

– У меня? – переспросил Петька. – Я теперь акционер. По существу – хозяин на заводе в Полянах. Все акции у меня. – Петька похлопал себя по карману модных брюк.

Гена подумал о том, что ему, как механику, могло бы найтись место на предприятии старого приятеля.

– А я ведь механик, – пробормотал он, – а работаю в охране на вокзале. За десять тысяч…

– У меня пятьсот-шестьсот в месяц выходит. Это по минимуму, – не дослушав его, проговорил Петька. – Домик прикупил в Черногории, прямо у моря. Мать сейчас за ним присматривает. Природа… я тебе скажу…

– У меня даже дачи нет, – иронично улыбнулся Генка.

– Машину вот поменял, – как бы ни слыша Геннадия, продолжал Петр, показывая на припаркованный у тротуара ослепительно белый «Кадиллак».

– Откуда же на тебя такое богатство свалилось? – с тенью зависти спросил Генка.

– Это батя мой в своё время подсуетился, когда собственность разбирали в девяностых. За копейки он тогда завод и выкупил. Связи помогли. Сам понимаешь, без них никак.

– Он же у тебя в здравоохранении работал. Да и ты, по-моему, на врача учился? Как же ты заводом управляешь?

Петька снисходительно ответил:

– Мне знать ничего и не надо. Нанял директора, тот мастеров с работягами. Положили мастерам по двадцатке, работягам по десятке. Пусть пашут. Они и этому рады.

– Хорошо устроился, – проронил Генка.

– Через три дня в Италию еду. Раз пять в Риме был, а всё равно тянет. Совсем бы переехал, да завод не бросишь, хотя бы два раза в месяц, а надо там появляться. В доме ремонт затеял. Бассейн хочу утеплить. Зимой выходишь из воды – довольно прохладно. – Пётр, ища сочувствия, посмотрел на Генку.

Геннадий отстранённо подумал о том, как они накануне с женой распределяли его будущую зарплату, чтобы выгадать ей на осеннюю куртку, и усмехнулся:

– Замерзаешь, значит…

Приятель понял его ответ по-своему.

– Бабла тоже не хватает. Мать звонила, яхту присмотрела. Из Италии заверну, надо будет глянуть. Двести тысяч баксов я уже отправил.

– Светка-то как? – спросил Гена, припомнив, как Петька бегал за девчонкой с соседней улицы. Он искренне полагал, что встречи двоих влюблённых должны были закончиться только счастливым браком.

– Какая Светка? – удивился Петя.

– Ну, та, что жила у «Дома одежды». Ты ей все цветы с клумбы в нашем дворе перетаскал.

– Эк, куда ты хватил. Я про детские шалости забыл давно. Разбежались. Сейчас другие проблемы. Неделю назад в Кремле был. Президент отцу орден вручал. Да что всё обо мне. У тебя-то как? Семья, дети?

– Нормально. Женат. Сын после техникума работает в автосервисе. Дочь институт заканчивает.