Он шёл рядом с ней и всегда о чём-то возбуждённо рассказывал, а она восхищённо смотрела на него. И куда подевалась прошлая грусть? Мне было так приятно видеть её счастливое лицо… Оно излучало радость и тепло, которыми веет от весеннего ручейка, первой раскрывшейся навстречу весне почки, лёгкого дуновения ветра…
Где-то в конце августа я выглянул в окно и увидел на тротуаре под балконами соседнего дома все тех же мужчину и женщину.
На этот раз у мужчины было строгое и напряжённое лицо. Слов я не расслышал, но можно было догадаться, что говорил он короткими и отрывистыми фразами. Голова у женщины опустилась. Она словно вернулась назад в то время, когда в одиночестве проходила под нашими окнами. Лишь изредка она обращала к нему своё доброе печальное лицо и что-то тихо отвечала. Вот он резко повернулся и бросился прочь.
Опять потянулись прохладные, а потом и морозные месяцы. Однажды поздней весной я вновь увидел эту женщину. Она вышагивала по переулочку, у неё был вид уверенного в себе человека. Перед собой молодая мама катила детскую коляску темно-синего цвета. Она склонилась, и её лицо озарилось чудесной светлой улыбкой.
Теперь почти каждый день я видел её с детской коляской. А спустя месяц она исчезла. Через какое-то время и я уехал года на три к новому месту службы, точнее, сначала на курсы по переподготовке офицерского состава, потом в одну длительную командировку, затем в другую…
Однажды под вечер мы собрались всей семьей. Дочка давно лопотала осмысленными фразами, выражая всё чаще свою точку зрения, и так чуть ли не по каждому вопросу, особенно если это касалось одежды или подготовке к школе. На подоконник она уже не взбиралась, и за её жизнь ни я, ни супруга больше не опасались. Пожилой мужчина тоже все реже и реже появлялся на балконе.
Я вышел из-за стола и, подойдя к окну, увидел ту самую женщину. У неё была всё та же неизменная стрижка каре. Она вела за ручку маленькую девочку, которая временами поднимала к ней головку, украшенную василькового цвета бантами, и, глядя широко открытыми глазами, что-то говорила.
Вдруг откуда-то из-за угла выскочил знакомый мне мужчина. Прежнего лоска как не бывало. Костюм был помятый, брюки на коленках пузырились. Он встал перед ними и стал к чему-то призывать. Женщина отстранено улыбнулась, обошла его стороной и вместе с девочкой пошла дальше, а бывший спутник долго стоял и что-то кричал им вслед…
Друзья детства
Большой воздушной ложкой, наполненной до краев синевой, кормило лето зелёные лужайки в скверах и парках, развесистые кроны лип и тополей. Редкие пушинки облаков не задерживали солнечное тепло, и оно устремилось к земле, рассыпаясь на асфальте жёлтыми пятнами.
Генка шагал по тротуару вдоль Первомайского проспекта и неожиданно встретил Петьку Насонова. Обрадовался несказанно – ещё бы! Больше двадцати лет пролетело, как судьбы у них разошлись, а когда-то они ходили в одну школу. Петька потом поступил в медицинский институт, а Генка ушёл в армию. После службы он долго работал в Сибири, а когда вернулся, Петя со своими родными уже перебрался на другой конец города. Вот с тех пор они и не встречались, что-то слышали друг о друге от общих знакомых, но не более того. В общем, топтала каждого своя судьба.
В девятом классе родители купили Генке мопед. Как только он выводил из подвальной кладовки своего железного коня, его тут же облепляли мальчишки со всего двора. Катались по очереди, но первым был, конечно, дружок Петька. А какие битвы разгорались между ними за теннисным столом! И вдруг такая встреча.
– Как живешь-то, Генка? – протягивая руку, спросил у него старый приятель. Его улыбка запомнилась Геннадию открытой и добродушной, а сейчас показалась она ему какой-то пренебрежительной.