«Какая забавная история! – Белова навострила уши. – Удивительно! На что способно подсознание! Рассказ совсем не обо мне, но почему-то кажется знакомым. Может я где-то подобное читала? Или напротив, мне самой всегда хотелось выйти за рамки, сбежать от собой же созданных правил, вырваться на свободу и сотворить что-то эдакое? Тигра поймать, например! Вот теперь внутреннее «я» выдаёт такие истории. Человек в коме – малоизученное состояние, из того, что она слышала и читала – обычно люди либо ничего не помнят, либо видят коридоры, парение над землёй. Мне возможно ещё и повезло. Обыкновенный сон, даже не кошмар».

– Что было дальше? – спросила Катя, заметив, что старик умолк и задумчиво уставился в окно.

– Дальше, – он усмехнулся. – Вы притащили в замок живого тигра и распугали всю прислугу. Бедную кошку, после, несколько воинов с трудом вывели из города и выпустили на свободу. Но вас с того часа стали бояться.

– А зачем он мне нужен был? – задала следующий вопрос.

Привычка задавать вопросы плотно вошла в её жизнь и если бы не плачевное положение, в котором находилась, этот старик ощутил бы на себе все прелести допроса от Кати Беловой, в простонародье называемую Бульдогом за железную хватку. Её допросы обычно собирался слушать весь отдел. Она не была ни жёсткой, ни виртуозной, но отчего-то самые маститые преступники раскалывались, глядя в эти искренние, тёмные глаза.

– Так затем и нужен был, чтобы вас все опасаться начали! – добавил Гробус и вновь задумался.

Пока возвращать Тёмной память не стоит торопиться. Пусть сначала окрепнет, поднаберётся сил. А он пока разведает обстановку. В город они прибыли спешно, как обстоят здесь дела разведать не было времени.

Но сделать вид, что ищет способы восстановления, обязательно нужно. Госпожа злопамятна, позже обязательно припомнит его нерадивость.

По изменившемуся вмиг настроению старика, Катя догадалась, что он передумал рассказывать о прошлом.

– Что же вы всё лежите? – неожиданно спросил Гробус, будто вернувшись к обязанностям лекаря.

«Быстро перевёл тему, – удивилась она. – Что-то пытается скрыть?»

– А мне можно уже вставать? – переспросила с изумлением.

«После такой операции люди месяцами в себя приходят. Хотя я же в коме!» – напомнила себе Катерина.

– Кто ж вам запретит! – лицемерно произнёс старик.

Катя более не стала погружаться в раздумья о странностях своего сознания, а поднявшись на локтях, попыталась встать.

Кроме лёгкого головокружения, ушедшего через пару минут, ничего не произошло.

Единственно – раны не было. Она ощупала место, куда попала пуля, и ничего не обнаружила, даже малейшего намёка на шрам. А боль осталась. При любом движении чувствовалась, будто ещё не до конца зажившая рана. Так, должно быть, и есть на самом деле.

С облегчением села в кровати и поправила сползшее одеяло. В следующее мгновение она застыла с ужасом рассматривая собственные руки и ноги.

– Что это? – спросила, поднося ладони к глазам.

Это были не её руки! Совсем не её! В отличие от Катиных рук громадных, толстых, мозолистых, эти были почти детские: маленькие, пухлые, с бархатной кожей.

Вся она выглядела нелепо мелкой.

– Госпожа, не сердитесь! – вдруг несчастно подхватил старик. – Всё будет хорошо! Это всего лишь человеческое тело! Через полгода, максимум год, вы вернёте своё! Иначе нельзя было. Вы же знаете, человеческие тела очень хрупкие. Пройдёт совсем немного времени, и вы станете сама собой!

Гробус всеми силами старался утешить бедную госпожу. Зная, что в гневе она способна на многое, лучше не дразнить тёмные силы. Говорил он много, под его бессвязные речи Катерина начала потихоньку успокаиваться.