– А ты всегда уходишь от ответов?

– Слушай, ты серьезно думаешь, что я – маньяк? Копы измерили по следам размер обуви, – выдал он на одном дыхании. Мы смотрели друг на друга, словно были участниками словесного батла, в котором вероятно я занимала лидирующую позицию.

– Ну, а почему нет? Столько совпадений.

– У него сорок первый размер, ты же сама слышала.

– И? – не унималась я.

– А у меня сорок пятый, Шерлок. И да, у меня есть чек с заправки этим вечером, так что ты…

– Ладно, – сдалась я.

Нет, мы могли бы еще поиграть в словесные баталии, но, откровенно говоря, ни сил, ни желания у меня было. Хотелось поскорее закончить этот вечер. Да и Илья почему-то не казался мне таким уж… маньяком. Не знаю, это шло откуда-то из сердца. И это что-то однозначно вселяло доверие к последующим действиям.

– Но имей ввиду, у меня есть газовый баллончик.

– Запомню, – усмехнулся он. Да так, что я вдруг смутилась.

17. Глава 16

Пока Майя собирала вещи в сумку, я лениво разглядывал пустой коридор старого здания дома культуры. Все произошло довольно стремительно. Я планировал поесть, сидя в своем двухэтажном доме в черте города, который подарил мне отец на совершеннолетие. Этот дом теперь был моим единственным спасением, местом, где я прятался от реальности.

У меня вскипел чайник, а овощи остались лежать мытыми на столе, когда зазвенел мобильник. Я не планировал поднимать трубку, я вообще практически ни с кем не разговаривал по телефону (кроме Вани): неважно, звонили то родители или кто-то еще. Голоса в динамике теперь напоминали мне события того черного дня, который перечеркнул мою жизнь, превращая ее в ржавый кусок железки.

Однако я вполне мог переписываться, это не так убивало, хотя и не вызывало особого желания. А тут Майя! Сперва думал – не буду принимать вызов, но потом какое-то странное предчувствие возникло, словно кто-то заставил меня провести пальцем по экрану телефона. Дальше я тупо сорвался с места, представляя себе ужасные картинки.

И снова воспоминания… Они делали меня живым, и в то же время мертвым. Я ненавидел свою память и, откровенно говоря, мечтал об амнезии. Хотя, пожалуй, это было бы неправильно. Даже нечестно.

Дождь на улице, гроза и молния, что освещала небо – все было таким ярким, словно какой-то художник изобразил предвестников беды на черном покрывале, где обычно сверкают звезды. Все так же, как и в тот день, а может не так, и у меня уже разыгралась паранойя. Не медля больше ни минуты, я сел в машину и дал по газам, надеясь скорее добраться до ДК.

Вот только в мыслях был какой-то хаос… Он заставлял меня крепче сжимать руль и думать о плохом.

К счастью, с Майей ничего не произошло. Да, перепугалась. Да, глаза у нее были на мокром месте, и сама она напоминала веточку, которая вот-вот сломается. И сработала не то чтобы жалость, я даже определиться не мог, чем руководствовался, когда заставлял ее собирать вещи и ехать со мной. Видимо, действовал по инерции. Потому что должен был и иных вариантов нет.

Орлова с опаской села ко мне в машину, я видел, как тяжело ей было сомкнуть руки в замок и уложить их на колени, видел и то, как она оглядывалась, затем на мгновенье замерла, уставившись в боковое окно. Если у нее и был сталкер, то сегодня он явно планировал напугать девчонку. Хотя странно, конечно. Сотников нарыл целое досье на Майю, однако ни о каких преследователях там информации не было. В любом случае, даже если это банальное совпадение, страх имеет свойство перерастать в нечто большее, рисуя в голове жертвы яркие кровавые образы. Если бы Орлова осталась ночевать в месте, где произошло преступление, уверен, ей бы потом потребовался психолог, а не сцена, о которой она так мечтала.