– Что? Постой! – воскликнула я, не сумев скрыть тревогу в голосе. Мне не хотелось, чтобы он уходил. Пусть бы посидел рядом еще минутку или две, пока мое воображение не перестало бы рисовать злых монстров. Однако сказать об этом вслух, я почему-то не смогла.

– Закрой дверь на замок и найди телефон, я быстро!

– А если…

– Майя, – он заговорил серьезно, даже немного взволнованно. Но при этом в Илье была какая-то бешеная энергетика уверенности, а еще рядом с ним мне почему-то было не страшно. Словно он – скала, способная спасти от любой волны и не дать мне упасть в пропасть. – Нужно проверить. Разбитое стекло – это уже преступление. Поэтому посиди тут. Я скоро!

А затем дверь за ним захлопнулась, и минуты превратились в мучительную вечность. Но хуже было не ожидание, а то, что произошло позже. Когда Рубцов вернулся, то сказал, что вызвал копов: стекло, реально, было разбито. От этих новостей мне стало окончательно не по себе, будто я – героиня какого-то ужастика, где в конце все умирают. А уж когда приехала полиция вместе с директором ДК, и на мою голову посыпался шквал вопросов, я едва могла разумно мыслить.

Отвечала на автомате: да, слышала, нет, не знаю. Вопросов было настолько много, что в какой-то момент мне показалось – они никогда не закончатся. Илья правда никуда не ушел, он сидел со мной до последнего, пока к одиннадцати вечера мы, наконец-то, не остались вдвоем. Сил моих уже не осталось, однако к ним прибавилась фобия. Теперь тени мерещились везде. И, видимо, Рубцов это заметил, потому что у входа в зал он остановил меня, схватив за локоть.

– Тебе лучше вернутся домой, – сказал строгим тоном Илья, разглядывая меня в тусклом освещении. Свет дали почти спустя час, мы, наконец-то, могли видеть друг друга.

– Это – мой дом. Был бы другой, я бы не жила здесь. Разве ты не знаешь? – я облокотилась о подоконник, склонив голову. Мне чертовски хотелось сбежать отсюда, перестать бояться и искать в малейших шорохах чью-то тень. Но вернуться домой – не могла. Сразу вспомнила отца, мать и состояние тюрьмы, которое я испытывала у себя в комнате. Как бы банально не звучало, но я не знала, где бы мне сейчас было спокойнее: тут или в квартире, в которой я выросла.

– Ясно, – кивнул Рубцов то ли себе, то ли мне. – Знаешь, полицейский сказал, что из ДК ничего не украли. А отпечатки следов вели исключительно в сторону твоего места обитания. Твои домыслы о сталкерстве теперь не кажутся мне такими уж беспочвенными. Уверена, что у тебя нет психа-поклонника?

– Только ты, других я не знаю, – пожала плечами я. На самом деле, мне было не до шуток. Я тоже слышала этот разговор со следователем и его предположение, что человек, который прокрался в ДК, преследовал не материальную цель. Еще один повод свалить отсюда поскорее.

– Просто прими как факт, что ты не в моем вкусе и… – он вздохнул, будто не знал, правильное ли принимает решение. Засунул руки в карманы брюк, переводя взгляд в сторону. Однако я успела уловить сомнение в его глазах.

– И?..

– Поехали, – сказал, наконец, Рубцов.

– В смысле? Куда? – не поняла я.

– Здесь реально опасно оставаться. Не хотелось бы завтра обнаружить твой труп.

– О! – я театрально покачала головой. – Какая прелесть. Ты сейчас переживаешь обо мне или о моем будущем трупе?

– Скорее о том, что буду чувствовать себя соучастником. А я не фанат детективов, поэтому бери вещи и поехали.

– Илья! – прикрикнула я. – Куда поехали-то? Ты объяснишь?

– Ты всегда задаешь столько вопросов, Орлова? – он выгнул бровь, скользнув по мне недовольным взглядом. Все же поклонники так не смотрят на девушек, от которых они без ума. Я бы больше поверила, что достала Рубцова, и он мечтает от меня избавиться, но ситуация не позволяет.