и вдохнём этот воздух
пахнущий
синим
морем.
Песчинка
Ты
для ощущенья
счастья
не ищи причину.
Привези
домой
с Актау
Каспия песчинку.
«Моя внутренняя рыба» бум акварель размер 40*60 см 2016 год
У луны печальная улыбка
У луны печальная улыбка
И слегка отсутствующий взгляд.
В синем перламутровая рыбка
Камбала – серебряный наряд.
Выплыла она сегодня рано
Поплескаться в синеве дневной.
Чудная картина без изъяна —
Синева с жемчужною луной.
Вечером, когда сгустятся краски,
Будет все заманчивей контраст:
Сквозь дуршлаг небес прорвавшись разом
Звёзд слезинки выльются на нас.
Каждая полна алмазным блеском
у ночного неба на щеке.
Звёздочка-блесна на тонкой леске
с круглой лунной рыбой на крючке.
И каких бы дел не наворочал,
Косяков каких не избежал,
Лунный диск в ночи печалит очи,
Он и не такого повидал.
Все проходит в нашей жизни зыбкой.
Ничего нельзя вернуть назад.
У луны печальная улыбка
И всегда отсутствующий взгляд.
Февраль
Как хочется чистого белого снега!
Январь истоптался вконец.
Февраль не меняя поспешного бега
Зиму поведёт под венец.
Фатою метели её замотает
И станет трепать на ветру.
Сиреневый сумрак февральский не знает
Что вздумает он поутру?
А может капель застучит в барабаны?
А может придавит мороз?
А может по снегу пушистому сани?
А может сосульки от слез?
Он непредсказуем и так обожаем,
Февраль в круговерти страстей!
И мы перемен от него ожидаем,
Весенних гостей-новостей.
Играя надеждой февраль пролетает,
Четыре недели – и все!
Весна приближается!
Скоро оттает в душе
Ощущенье её!!!!
А за окном опять сирень…
А за окном опять сирень
В цветах и капельках дождя.
С утра сегодня – новый день,
К полуночи уже вчера.
С утра сегодня как всегда
И волшебство, и суета,
И шорох майского дождя
В кудрях цветущего куста,
И с листьев лёгкая капель,
И лужи посреди двора,
И ощущенье, что « сейчас»
Не превратится во «вчера»…
Стих для пирога
Бабье лето!
Давай с тобой
испечём пирог золотой!
На салфетке с жёлтой листвой
Полновесный и налитой.
Спелым яблоком начинён
Будет круглым и тёплым он.
Корочку румяную ты щекою тронешь,
Аромат почувствуешь
маминой ладони.
«Страсти ночной сирени» бум акрил размер 40*60 см 2015 год
Ангел и аист
Опять меня испытывает осень
Шурша сухой опавшею листвою.
Октябрь делит жизнь на «до» и «после».
Все кажется, что это не со мною.
И ангел белый, с синевой сливаясь,
Уносит душу ввысь мою родную,
И аист белый, с облаков срываясь,
Любовь мне дарит новую земную.
А листья вверх летят.
Их вихрь жёлтый
Все прошлое
разлукой заметает.
А листья вниз летят
и в куче тёплой
Мороз и снег
трава пережидает.
И вспоминать…
Что слышится за шорохом листвы?
Печаль прощанья.
За каплями дождя —
усилье вздох сдержать.
И у креста родительской могилы
холодный ветер лёгкими хватать
и вспоминать…
За маревом тумана
реки во льду холодная пастель.
Там больше нет моих отца и мамы,
Что там осталось от меня теперь?
Бесшумно листья оголяют кроны
Все вновь грунтует белым свежий снег.
И на снегу сердитые вороны
и маленький какой-то человек…
«Что слышится за шорохом листвы…» бум. смеш. тех. размер 40*60 см 2015 год.
Голубые птицы
Голубые птицы прилетали
и нескромно пели про любовь.
Их напевы душу волновали
и кентавров кочевую кровь.
И сажая птиц себе на спину
реку вброд кентавр переходил.
Взял на всякий случай лук и стрелы,
со свечами шляпу нацепил.
В темноте плескалась маслянисто
гулкая холодная вода.
Дно казалось колким и нечистым,
На воде ни ряби, ни следа.
Только в отражении дрожали
свечи на высокой голове
и ультрамарином отливали
перья птиц сидящих на спине.
Птицы жались, сумрака боялись.
Их пугала водяная тьма.
И во тьме намёком различались
Плечи и кентавра голова.
Только огоньки свечей мерцали,
от шагов катился блеск воды,