И он сам взялся перематывать эту «художественную миниатюру». Вняли словам и примеру начальника и мы.

Без лупы и при слабом освещении, почти на коленке нашли оборванный волосок. Зачистили изоляцию проводка, обжали пассатижами присоединив к выводным клеммам датчика (паять нельзя – припой крошится при таких низких температурах), установили датчик на место, подключили провода к стрелочному индикатору показывающему обороты, восстановили теплоизоляцию, пустили воздух на турбину – работает.

И таких поломок датчика было ещё пару раз, пока технологи не научились аккуратно снимать и восстанавливать теплоизоляцию турбодетандера при профилактических работах.

Декабрь месяц. Заканчиваются пусконаладочные работы (ПНР) на крупнейшей в СССР и в Мире ЦГФУ (центральной газофракционирующей установке). Вот вот предстоит приём сырья ШФЛУ (широкая фракция лёгких углеводородов).

И в это время случается отказ прибора «Флюорит» в цехе АКЦ.

Газоанализатор потоковый «Флюорит» предназначен для контроля (обнаружения) появления кислорода О2 в азоте N2, что недопустимо даже в микроскопических концентрациях.

Как гарантировать чистоту N2, когда газоанализатор сдох?

Прибор на заводе в единственном экземпляре и гарантийный срок у него ещё не истёк. Пришлось вскрыть корпус прибора, сорвав гарантийные пломбы. Осмотр внутренностей прибора ничего не даёт. Явных повреждений не обнаружено. А принципиальную электрическую схему завод изготовитель не выдаёт. Держит в секрете.

Принято решение – отправить прибор на ремонт на завод изготовитель в г. Ангарск.

Для ускорения направляют в командировку за 3000км в Сибирь инженера ответственного за работу КИПиА этого цеха т.е.меня.

Газоанализатор Флюорит, лицевая и обратная стороны прибора.

Мой багаж это два места: блок датчика (160 х 145 х 340мм.) и измерительный блок (250 х 145 х 350мм.) газоанализатора «Флюорит» (килограмм десять будет). Правда я вынул эти блоки из общего корпуса газоанализатора, сократив вес на три килограмма. Сопроводительные документы: паспорт прибора, командировочное удостоверение и официальное письмо от руководства о важности и срочном восстановлении работоспособности газоанализатора.

Предпологаемая продолжительность командировки по маршруту: Тобольск-Тюмень поездом -12 часов, Тюмень-Иркутск самолётом 3 часа.

Но вот тут-то, как говорится, и была «собака зарыта».

Конец декабря 1985 года, морозы на всём огромном пространстве за Уралом. Вот приземлились мы (наш рейс) вместо Иркутска в Новосибирске и застряли надолго.

И не мы одни – скопилось в аэропорту много транзитных бортов. Как в воронку сваливались в а/п Толмачёво всё новые и новые самолёты.

Сидим, ждём у моря погоды. Никого не выпускают ни на Восток, ни на Запад.

Когда пошли вторые сутки сидения, сделал я отметку у нач. смены аэропорта о причине отказа от дальнейшего полёта (о возврате денег не шло и речи, но деньги-то казённые). Поехал на ж.д.Вокзал, купил билет на первый скорый поезд на Восток и через 12 часов сошёл в г. Ангарске.

Была первая половина дня субботы. ОКБА (опытно-конструкторское бюро автоматики) на пятидневке. Кого просить, кроме охраны на проходной?

Нашёл гостинницу, устроился, пообедал, взял в магазине колбаски на вечер. И тут у меня появилась идея: завтра воскресенье – надо съездить на о. Байкал. Иркутск от Ангарска недалеко, а там и до п. Листвянка на Байкале всего 70 км. Когда ещё появится такая возможность?

В те мои молодые годы я стремился везде побывать, всё повидать. Возможность появлялась только в каникулы, а затем на работе в короткие отпуска. Ещё командировки случались и были на расхват среди моих сверстников. Отслужившие в Армии, потом пол жизни вспоминали те годы и места, где им пришлось служить.