"Пока я пялюсь на люк…" – молнией блеснуло в голове Стаса, и он представил, как инопланетянин, воспользовавшись моментом, изо всей силы бьет его по почкам.

Приготовившись к худшему, он развернулся.

Чужак понуро брел к дальней стене. Похоже, у него и в мыслях не было нападать.

Стас опустил поднятые для защиты руки, надеясь, что инопланетянин не заметил паники в его движениях, постарался напустить на себя уверенный вид и зашагал вслед за чужаком.

Словно почувствовав их приближение, стена разделилась на две половинки, которые непонятным образом втянула в себя. Сквозь открывшийся проем виднелись спинки трех высоких кресел и море всевозможной аппаратуры за ними.

Они вошли в рубку. С легким шуршанием странная дверь закрылась. А потом Стас вздрогнул и едва удержал испуганный возглас.

Внешние стены, равно как и потолок, исчезли. Яркий дневной свет ворвался в рубку со всех сторон, оглушая и заставляя жмуриться. Уютного помещения как не бывало. Складывалось такое впечатление, будто инопланетянин и Стас находятся посреди небольшой открытой платформы с укрепленными на ней приборами и креслами. Над головой плыли тучи. Только отсутствие ветра и звуков свидетельствовало о том, что невидимая стена по-прежнему отделяет людей от внешнего мира, – но привыкший полагаться на зрение разум отказывался воспринимать это свидетельство.

Чужак вопросительно посмотрел на землянина. Теперь стала заметна неестественная бледность (даже серость) его лица, подчеркивавшая кровавую ссадину на лбу. Очевидно, он здорово перетрусил, хотя и старался этого не показывать.

На вид он был примерно того же возраста, что и Стас. Чуть выше ростом, но более тонкий в кости и худощавый. Черные слегка вьющиеся волосы давно не стрижены и запущены.

– Вверх, – Стас сделал характерное движение ладонью, попытавшись незаметно проглотить комок в горле.

Затея начинала казаться ему чистой воды сумасшествием. Он боялся думать о том, что уже сделал, и еще больше боялся предстоящего.

Чтобы заглушить собственные сомнения, он закричал:

– Давай!

Инопланетянин вздрогнул. Затем кивнул и опустился в одно из кресел. Худые руки с длинными, как у музыканта, пальцами легли на пульт.

Зеленая лужайка покачнулась и уплыла вниз.

Стас едва удержался от крика. Ему показалось, что он непременно свалится с этой летающей платформы. Вцепившись в спинку одного из свободных кресел, землянин кое-как пробрался вперед и сел.

Чужак убрал руки с пульта и теперь наблюдал за незваным гостем. Стаса это злило, но его внимание почти без остатка поглощало открывающееся зрелище. Кусты, деревья, река, ближние многоэтажки – все это уползало вниз, линия горизонта отодвигалась, серая пелена туч, наоборот, приближалась. Боязнь высоты отступила, осталось упоение и какое-то полубезумное веселье.

А потом скорость подъема начала расти.

Мелькнули и пропали из виду облака. Небо сделалось чистым, но скоро потемнело. Проступили звезды. Вместе с тем продолжало светить солнце, и Стас уставился на родную звезду с изумлением. Маленький корабль каким-то образом гасил яркость, так что ослепительный свет не жег глаза. Землянин видел и сам шар, и неровную ауру короны с языками протуберанцев.

Солнце уплыло вниз, а вместо него сверху нависла лазоревая громадина Земли.

Стас вцепился в подлокотники. Голова закружилась от переоценки понятий "верх" и "низ". Вдобавок чудилось, что этот огромный шар вот-вот прокатится по крошечному суденышку. Соседство такого гиганта угнетало и душило.

Сделав глубокий вдох, Стас попытался расслабиться. "Никогда не думал, что в космосе можно страдать приступом клаустрофобии", – подумал он.