У Ноэля перехватило дыхание. Он уставился на телефонную трубку. Это была ловушка. Его собеседник пытался завлечь его в ловушку. Но если так, то почему он даже не скрывает этого?

– Кто вас подослал? Кто приказал вам позвонить мне? Графф?

– Морис Графф не разговаривает с людьми вроде нас. Моя сестра и я вызываем у него только омерзение.

«Tы мне омерзителен!» «У Граффа все окружающие его люди вызывают омерзение», – подумал Холкрофт. Он глубоко вздохнул и постарался говорить спокойнее:

– Я спросил, кто вас сюда прислал. Откуда вам известно, что меня интересует семья фон Тибольтов?

– У нас есть друзья в министерстве иммиграции. Мелкие клерки, незаметные люди. Но они слушают, они наблюдают. Вы все поймете, когда мы поговорим, – бразилец говорит так настойчиво, сбивчиво, торопливо – нет, это вряд ли похоже на заученную речь. – Пожалуйста, сеньор, вам надо встретиться с нами. У нас есть информация, которая вам необходима. Мы хотим вам помочь. Помогая вам, мы помогаем другим.

Ноэль стал лихорадочно соображать. В вестибюле отеля «Порту Алегре» всегда полно народу, а ведь – как это говорится – чем больше народу, тем безопаснее. Если Карарре и его сестре и впрямь что-то известно о фон Тибольтах, ему надо с ними встретиться. Но не с глазу на глаз, не в одиночку. И он решился:

– Встаньте у стойки портье, по крайней мере в десяти футах от нее. Выньте руки из карманов. Пусть ваша сестра встанет слева от вас и держит вас за правую руку. Я скоро спущусь, но не на лифте. И вы меня не сразу увидите. Я увижу вас первый.

Он повесил трубку, удивленный своими словами. Все-таки чему-то он уже научился. Подобные предосторожности были элементарной истиной для ненормальных людей, которые тайно творят преступные дела, но ему все это было внове. Карарра не будет сжимать пистолет в кармане, его сестра – или кем она ему приходится – не сможет залезть к себе в сумочку незаметно для него. Все их внимание будет приковано к дверям, а не к лифтам, – а он, разумеется, воспользуется лифтом. И он их сразу узнает.

Ноэль вышел из лифта и смешался с толпой туристов. Он сделал вид, будто идет вместе с ними, и мельком взглянул на мужчину и женщину у стойки портье. Как и было уговорено, Карарра держал руки по швам, а сестра обхватила его правую руку, словно боялась разлучиться с ним. Они в самом деле оказались братом и сестрой – между ними проглядывало несомненное сходство. Карарре было чуть за тридцать, сестра на несколько лет его младше. Оба смуглые, черноволосые, темноглазые. Вид у них был неброский: одежда опрятная, но недорогая, которая резко выделялась на фоне мехов и ночных туалетов обитателей гостиницы, и они отдавали себе в этом отчет: на лицах у них было написано смущение, в глазах затаился страх. Безобидные ребята, решил Холкрофт. Но тотчас подумал, что делает слишком поспешные выводы.

Они сели в дальней кабинке тускло освещенного коктейль-бара: брат с сестрой напротив Ноэля. Прежде чем войти в кабинку, Ноэль вспомнил, что ему должен перезвонить атташе. Он сказал портье, что, если его будут спрашивать, пусть зайдут в коктейль-бар. Но только если это будет кто-то из американского посольства. Только в этом случае.

– Сначала расскажите, как вы узнали, что я разыскиваю фон Тибольтов, – попросил Ноэль после того, как им принесли выпивку.

– Я уже сказал. Я – клерк в министерстве иммиграции. В прошлую пятницу у нас прошел слух, что должен появиться какой-то американец, который будет расспрашивать о немцах фон Тибольтах. Тот, к кому вы обратитесь с этой просьбой, должен был связаться с «policia do adininistraao». Это наша тайная полиция.