*****

Пять дней конный отряд, возглавляемый Ивановым, который радовался возможности снова оказаться в седле, носился из уезда в уезд, из волости в волость, в погоне за неуловимым Колькой Жердевым, который, то объявлялся где-то верстах в десяти от них, совершая, как в насмешку налет за налетом и жестоко губя людей; то затихал в лесных зарослях, в одному ему известных схронах, когда погоне приходилось безрезультатно прочесывать лес, ожидая новых известий о кровавых проделках банды.

В бригаде самого легендарного Григория Котовского служил бравый конник – отважный, неоднократно отмеченный за храброгсть самим комбригом, краском Иванов. До той поры, пока не догнала его под Одессой пуля, пробившая легкое и выбившая его из седла надолго. Тогда-то, чуть подлечившегося кавалериста и позвали на работу в милицию…

Однажды вечером произошло странное событие. Когда отряд расположился на отдых на опушке леса, из кустов вышел на осещенное костром место мужик с висевшим на плече стареньким ружьецом.

– Мне главный начальник нужон. – Заявил он, стоя на краю освещенного пространства. – Позовите. Срочно нужон.

– А с нами говорить не хочешь? – Подошел к нему один из милиционеров.

– Ты, мил человек, не лясы точи, а ступай скорее за начальником своим. За главным. Слово у меня к нему есть. А у сменяя время в обрез. – Заявил в ответ мужик.

Когда приблизился поспешивший на встречу Иванов мужик сделал знак, что нужно отойти в сторону от остальных.

– Ты Иванов? – Спросил он.

– Да. – Последовал ответ.

– Тебе должон сказать: на Иватеевку ступайте. Скрытно как-то. Там завтра Жердев со своими будет к вечеру. Милиция накрыла мужиков, которые самогон для них гнала. Хотят к ответу привести милиционеров… – Проговорил мужик и, не прощаясь, тут же скрылся в лесу.

– Гасите костры. Выдвигаемся к Иватеевке Нужно успеть затемно. – Объявил Иванов Мязинцеву и Рагозину.

— Ты привез однорукого Фрола в Лаптев Лог? – Опрашивал возницу Прокопа Малой.

– Я. Как есть – я. А што? Извоз ныне в запрете? – Равнодушно ответил Прокоп.

– Да нет. Не в запрете. В запрете нынче с бандитами свы\зь иметь и от власти ее утаивать. – Произнес Малой.

– О чем ты, начальник? Уразуметь не в силах.

– О том, что ты Фрола с дружками его в деревню привез поначалу. А плотом и новых знакомцев им подкатил. – Малой строго посмотрел на Прокопа.. – Так ведь?

– О ком это ты, начальник? – Почти натурально удивился Прокоп. Только убегающие от взгляда Малого прищуренные глазки его выдали волнение. – Што-то не пойму.

– Не поймешь? Тогда скажи: где ты в тот день, о котором разговор веду, колесо чинил? И того не помнишь?! – Малой умышленно чуть повысил тональность вопроса, от чего Прокоп заметно вздрогнул.

– А… Запамятовал совсем… Как же, заезжал к одному умельцу в Лаптевом Логу. Обод на колесе лопнул. Новый ладил. А што? Я ему за труды заплатил. Иль жалится, што мало?

– Нет не «жалится»! – Одернул Прокопа Малой. – Не о том я. Знать, был ты в тот день в Лаптевом Логу?

– Выходит – был. – Согласился Прокоп.

– Тогда припомни, кого в деревню подбросил, а потом на обратный путь прихватил. – Потребовал Малой.

– Што-то припоминаю… Да. Навязались мне по пути два мужика. Говорили, надобно им договориться, как шкуры в товариство их поздавать… в Логу. – Тянул разговор Прокоп, стараясь выведать, какими сведениями располагает начальник губернского уголовного розыска.

– А ты и остальное припомни. Как привез их на хату Фрола. Как познакомил с его товарищами. Как самогоном всех угостил. Как сальцем своим хвалился, которое у тебя жена лучше иных во всей округе солит. – Подсказал все тем же строгим голосом Малой.