Только что его внимание привлёк явно вручную расписанный рекламный щит «Мастер Хаухаус. Колониальные товары». Ещё не оправившись от удивления, он увидел самую настоящую тележку, которую тянули по булыжной мостовой большой пёс и крошечный пони. Сбоку на тележке красовалась надпись красными буквами: «Константин Карл. Ремонт и чистка обуви – никто не надраит лучше!»

За повозкой шагал, приветственно махнув ему рукой, пухлый человек… гном с закреплённым на животе широким ассортиментом щёток и молотков.

Ариан всё сильнее чувствовал, что потерялся во времени. Он не удивился бы, обгони их сейчас какая-нибудь колесница. Словно соглашаясь, мобильник пискнул в последний раз и отключился. Опять сел аккумулятор.

Джес медленно вела машину по улицам, вымощенным булыжником. Видимо, такие новшества, как асфальт или бетон, до Аркена ещё не дошли.

Движение не было оживлённым. Попавшиеся им навстречу несколько машин выглядели ненамного современнее их собственной, но были в значительно лучшем состоянии. Тем не менее Джес почти спокойно рулила дальше. За исключением случаев, когда требовалось переключить скорость. Тогда раздавался громкий треск, сопровождающийся сотрясающим всю машину толчком.

Ведьма, похоже, не слишком спешила добраться до цели.

Словно услышав его мысли, она задумчиво взглянула на него в зеркало заднего вида.

– Пока мы не приехали, тебе нужно кое-что узнать про Алоиса Хладно-Каменецки, – наконец заговорила она.

Он плохо помнил невзрачного человека, сидевшего рядом с Бьорном. Но его глаза, внезапно взглянувшие на него из пустых провалов, в памяти запечатлелись чётко.

– Значит, мы едем к нему? – чувствуя озноб, спросил Ариан.

Джес неуверенно кивнула и, направив машину в поворот, искоса взглянула на Юри.

Проследив за её взглядом, Ариан тоже поймал в зеркале заднего вида лицо Юри. Широкая улыбка исчезла, а кожа приобрела какой-то желтоватый оттенок. Только сейчас он заметил, что всю дорогу Юри не проронил ни слова. Прижав руку к животу, тот тихо простонал:

– Думаю, молоко испортилось.

Взгляд Джес сделался ещё более озабоченным.

– Без паники! Тролля так просто с ног не свалить, – увидев её глаза, сдавленно прибавил он.

Ариан почему-то почувствовал себя виноватым. Его ребяческий приступ ярости представлялся ему теперь ужасно глупым. Он уже собрался что-то сказать, но его опередила Джес:

– Алоис Хладно-Каменецки – старый друг твоей тёти. Она никогда не рассказывала, как они познакомились, но тогда он ещё владел магией.

– Тогда? А теперь что, у него магических сил не осталось? – спросил Ариан, который вообще не мог представить себе маленького замшелого человечка волшебником.

Джес кивнула:

– Алоис – волшебник, вернее был им. Волшебники черпают магию в самих себе, не как ведьмы. Случается, что магическая искра в них гаснет. Если такое происходит, то уже навсегда. На что бы он ни был способен в те времена, сейчас он этого уже не может.

– Так у него поэтому такие… странные глаза?

– А, так ты это увидел? – кивнула Джес Ариану. – Значит, ты заглянул за завесу. Выдохшийся волшебник – чертовски печальное зрелище, – сказала Джес так, словно это само собой разумеется. Только заметив вопросительный взгляд Ариана, она пояснила: – Волшебники творят магию с помощью того, что любят. С помощью музыки, или живописи, или чего-то ещё. Выдохшийся волшебник теряет не только свою магию, но и восторг перед тем, с помощью чего он её прежде творил.

Ариан вспомнил впечатление уныния и потерянности, которое произвёл на него тот человечек.

– Но зачем мы едем именно к нему? – поинтересовался Ариан. Его не особо радовала мысль, что придётся опять заглянуть в эти потухшие угольные шахты.