Позже Эмма ругала себя за безрассудство: «Глупая, как можно отдать последнее и лишить собственную дочь надежды на праздник?!» Она взглянула на билет и прочла условия выигрыша, в который и не думала верить – впишите четыре числа от 1 до 30.

– Хм, это просто. 29 – мой день рождения, 4 – день рождения дочки, 15 – день рождения мамы. А четвёртое?

Путем нехитрой математической задачки сложила числа вместе, вышло 11.

Все написанное тут же пропало. «Странно все это», – пробормотала Эмма, а уже с утра дрожащей рукой включила телевизор и принялась ждать.

Когда ведущий бодрым звонким голосом назвал цифру 29, она улыбнулась. Когда выпала четвёрка, нервно дернулась. При слове «пятнадцать» привстала и только, когда ведущий объявил паузу, выдохнула. Через пять минут на экране снова забегали шарики с цифрами, они крутилась, подмигивали, словно посмеивались над судьбой. Внезапно все остановилось, замерло, затихла даже метель за окном. Ведущий хитро подмигнул, Эмме вдруг показалось, что ей, а после достал шар, повертел в руках и в камеру закричал – 11!

Закричала и Эмма! Да так, что опрокинула стул, кинулась целовать билет с проступившими словами «Выигрыш 100 тысяч рублей». Потом остановилась, проверила и кинулась к соседу. Она колотила в дверь, кричала: Аркадий Петрович, откройте!», из двери рядом показалась детская головка, пискнула: «Он уехал», следом вышел отец девочки: «Зачем он тебе? Его родня увезла ещё неделю назад».

– Как неделю… Я же вчера… – бормотала Эмма.

– Уехал дед, – пожал плечами мужчина и скрылся.

Эмма напоследок взглянула на дверь Аркадия Петровича, приложила к ней ладонь и прошептала: «Спасибо, спаситель!»

За окном лежали пухлые белые сугробы, они блестели в свете фонарей, переливались на фоне вечернего неба, а кружевные снежинки заигрывали с ветром. На столе у Эммы стоит оливье, а под елкой лежат разноцветные коробки. Дочка на пальцах загибает их количество и заливисто смеётся. Сегодня Новый год, и в этой семье чудеса уже случились.

1. Новогодние носки для Ани

Аня нараспашку открыла входную дверь и влетела в квартиру как вьюга. Вытряхнула с шубы, ещё маминой, хрустящий снег. Скинула тяжёлый портфель. Он с грохотом упал на потёртый паркет, припорошив его белой крупой.

– Ба, я дома!

– Хорошо, милая. Мой руки, иди кушать.

Аня засунула промокшие ноги в мамины меховые тапочки. Они были настолько велики, что слетали при каждом шаге. Аня не отрывая подошвы от пола, пошаркала к бабушке.

Ба полулёжа на диване считала монеты и столбиками выстраивала их на краю. Под ней скомкалась простыня, а одеяло наполовину вырвалось из пододеяльника и упало на подножки кресла-коляски.

– Солнышко, как пообедаешь, сходи в аптеку.

– А счета оплатить? – Аня указала на стопку цветных квитанций на тумбочке.

– Не сегодня, – ба опустила со лба очки и достала из-под подушки вязаную красную шапку с пышным помпоном, – посмотри, что я тебе связала.

– Ух ты! – Аня натянула её до самого носа и засмеялась. – Тёплая!

– И носки закончила, новогодние. Для тебя. И мамы.

– Ба, у нас носков полный комод, куда ещё?

– Выпишут маму, будет носить, чтоб ножки не мёрзли. И ты одевай под ботинки. Починить бы их, да денег сейчас нет.

– А мы что-нибудь придумаем!

– Ишь, какая шустрая. Ты об учёбе думай. Дождусь пенсию, починим! А где ж ещё возьмёшь этих денег, кто ж даст… – всё тише и тише ворчала ба, шаря руками под пустым пододеяльником в поисках спиц.

Аня подошла к окну и посмотрела на зимний парк. Вдали виднелась нарядная треугольная ёлка, вокруг которой хороводом встали маленькие деревянные домики. Они нарядились в гирлянды и пышные еловые ветки. Из прилавков лился тёплый свет и превращал снег в крем-брюле.