– Ма-ать честная! – охнул тот, кого, за невозмутимость и отсутствие просторечных выражений, Мечислав посчитал старшим, – Что с лицом-то. Духа, что ль увидел и так и не опомнился.

– Долгая история, – отмахнулся воин, – Есть у вас пустующий дом с краю?

– Есть, – ответил «старший», – как увидишь первые хаты, за ними сразу поверни налево, так вторая справа тебе и сгодится.

Кивнув, юноша пошел обустраиваться.

С рассветом морские ворота столицы отворились, и из города выехал отряд всадников в кольчугах. Вооружение у бойцов была самое разнообразное: простые и двуручные мечи, луки, кинжалы, палицы, топоры. Поскольку солнце еще не встало до конца, и его свет едва-едва начал заливать только не закрытую Рассветными горами южную окраину Трехречья, подробно рассмотреть всадников было невозможно. Однако, было хорошо видно, что на попонах коней изображен сложный узор, представляющий из себя вписанный в восьмиконечную звезду коловрат. Для многих это был просто диковинный, нигде ранее не виданный узор, но сведущие люди знали – такой знак призван напоминать разному народу, населяющему Долину, о его единстве. Обладание им говорило, что его носители обличены всеми полномочиями пресекать рознь между долянами. А обладал такими полномочиями лишь один отряд во всей Долине – учрежденная три месяца назад тайная стража. Но в столь ранний час на дорогах людей не было вовсе. Даже те, что не были осведомлены об истинном значении узора, едва только вставали с кроватей, чтобы начать готовить завтрак. Тех же, что знали об этом узоре, было не сыскать днем с огнем.

Отряд двигался с хорошей скоростью, а тропа была проторена. Благодаря этому, всадники при наступлении темноты были уже недалеко от крепости Угол, стерегущей покой Трехречья. От отряда отделился воин на сером в яблоках коне и неторопливым шагом пошел к крепостным воротам. Примерно в двух саженях от стен, он остановил коня и спешился. Подойдя к воротам, он несколько раз, с небольшими перерывами, ударил закованным в кольчугу кулаком.

Изнутри крепости донеслось ворчание, но больше ничего не произошло. Видимо, стражник не торопился, поэтому всадник постучал еще несколько раз. Ворчание сменилось ругательствами, и с той стороны послышались шаги. Раздался звук отодвигаемой заслонки.

– Кого еще кот принес? – спросил стражник.

– Это Светозар, – представился путник, – открывай. Мы на ночной постой.

– Ну-ка, дай взгляну на тебя, названный Светозар.

Всадник подошел поближе, встав так, чтобы свет факела хорошо осветил его лицо и латную вставку на кольчуге. Перед стражником предстал мужчина с глазами цвета молодой травы, короткими каштановыми волосами и лицом, словно вытесанным из камня.

– Хм, – отозвался страж, – вроде не разбойник и не мертвяк. Ну, заходи, названый Светозар.

Путник свистнул и к воротам крепости подошли такие же всадники.

– Об одном прошу, друг, – сказал стражу Светозар, – присмотрите за конями до рассвета, нам они еще пригодятся.

– Уж присмотрю, – буркнул страж, – только это самое… местов у нас тута нету для вас.

– Мы на полу переночуем.

Всадники, отдав лошадей на присмотр обитателям крепости, забрали с них попоны и прочие походные принадлежности и разместились недалеко от костра.

Опустошившая Страж толпа, после того, как удовлетворила жажду крови, покинула стены крепости, оставив за собой лишь кровь и мертвые тела бойцов. Тени, что помогли им перебить обитателей крепости, куда-то исчезли, растворившись в ночном мраке. Выйдя за пределы ворот, единый поток дрогнул. Одни стремились на запад, другие – на север.

– Вы не можете просто так взять и вернуться! – настаивал один из проповедников.