Побелел от злости нос
У обидчивой редиски,
Буки и максималистки.
И вообще ей скучно жить –
Ни пожарить, ни сварить,
Как тут не распустишь нюни,
Если хочется в кастрюлю!
Еще хуже, как по мне,
Обращаются в тюрьме:
Там кого не уважают,
То редиской называют.
Но и это не проблема,
Есть ещё больнее тема!
В словарях стоит – редис,
А считают, что он мисс,
Что он плакса и зануда,
Малограмотные люди!
Каждый с именем Денис
Огорчился бы, раскис,
Даже взрослый Денис Львович,
Услыхав: «Дениска Львович!»
Или Львовна… Нам чудно,
А редису не смешно!
Вот поэтому к досаде
Горьких слёз полно в салате.
Сало в колбасе
Пришли в магазин две собачки
И просят семян колбасы:
«Мы их закопаем на дачке,
Где дед посадил огурцы».
С серьёзным лицом продавщица
«Столичной» дала 200 грамм.
Но как им теперь изловчиться —
Съесть мясо, не тронув семян?
Семечки уважаемые
– Знаешь, кто из семечек самый уважаемый?
– Семечки подсолнуха, потому что жарят их?
– Жарят что угодно, даже горький лук!
Семечки арбуза! К ним стучат: тук-тук!
Суп. Аполлон и половник
Кто не будет кушать суп,
Тот не будет принят в клуб
Обладателей конфет.
Скажем мы капризам нет.
Вот, всего один половник.
Да-да-да, не аполоник!
Знайки так не говорят
И незнайкам объяснят:
Аполлон здесь не при чём
(Дуем, если горячо).
Аполлон – такой мужчина,
Ему кухня не по чину.
Он искусствами рулит,
Музами руководит,
Носит лавровый венок,
Ведь не повар он, а бог.
У него в руке кифара,
А не ложка разливная.
Он играет и поет,
Музы водят хоровод.
Суп не нужен им и даром,
Ведь питаются нектаром
И амброзией одной.
Стало б скучно нам с тобой:
Каждый день – нектар, нектар,
Хватит хоть кого удар!
Мы не боги, мы не можем
Есть всегда одно и то же.
Ты представь: из года в год
Только кола льётся в рот,
Завтрак, ужин и обед
Состоят лишь из конфет!
Мы мечтали бы о супе,
Растеряв в конфетах зубы!
Доктора нам доказали:
Сладкое вредит эмали.
Кушай всё и по чуть-чуть
И всегда здоровым будь!
Сыр
Дело было не в субботу.
Дед Мороз был на работе:
Травку снегом посыпал,
Крыши белым застилал,
Изморозью украшал
И проспекты, и бульвар.
Дул морозом на машины,
На стекле писал картины,
Заметал порошей горы,
На деревьях плёл узоры.
«Красота! – воскликнул он. —
Сфоткаю на телефон».
И полез за ним в мешок,
Где он прятал тормозок.
Зазевался дед и вот —
Выпал с сыром бутерброд.
Что бы там ни говорили,
Он не ест вприкуску льдины,
Не грызет сосульки – бррр,
Любит с чаем хлеб и сыр!
Дед Мороз ушел вперёд,
Стынет, мёрзнет бутерброд.
Птичка с дерева спорхнула
И кусочек отщипнула.
Приблизительно такой,
Ну-ка ротик свой открой.
Следом мышка прибежала
И синичку испугала.
Мышки очень любят сыр,
А особенно без дыр.
Зубки мышка в сыр вонзила
И кусочек откусила,
Но побольше. Вот такой.
Ну-ка ротик свой открой.
Лишь успела прожевать
И нацелиться опять,
Зайка к мышке подскочил:
«Никогда не ел я сыр!»
Кусь опасливо косой.
Кусь отважно мы с тобой!
Вдруг чирикнула синичка:
«Приближается лисичка!»
Зайка с мышкой: ох-ох-ох —
Убежали со всех ног.
Лапами лиса всплеснула,
Зубы мигом разомкнула
И оттяпала кусок —
Вот такой, давай-ка рот.
Но недолго пировала —
Волка близко увидала.
Серый с некоторых пор
На неё был очень зол.
И лисичка улизнула,
Хвостиком снежок взметнула.
Волк сказал: «Гуляй пока,
Я отведаю сырка.
Вот что пахло так чудесно,
Что я мчался из-за леса!»
«Няма», – облизнулся волк
И последний съел кусок.
Ротик быстро открывай
И за волком повторяй!
Хочешь, завтра мы с тобой
Сыр попробуем другой?
Тыквенная каша и туфелька, отороченная мехом
Тыкву вырастила фея,
Просто прикоснувшись к ней
Из черешневого клея
Сладкой палочкой своей.
Золушка бежала с бала
В одной туфле и пешком.
Где карета ночевала,
Тыкву видит мажордом.
Почесав затылок хмуро: