По моему позвоночнику пробежал колючий страх. Конрад зол и, кажется, я была тому причиной.

– З-зачем?

– Одевайся и не задавай лишних вопросов.

Я в панике окинула кабинет беглым взглядом и, заметив толстую папку документов, которые сегодня мне нужно было отправить, уверено выдала:

– Я не могу. Мне нужно работать.

Его плечи подскочили в негодовании.

– Сегодня нет, Брауну я сказал.

Я встала, но куртку не взяла. Замерла, чувствуя безмерную тревогу от прямого взгляда потемневших синих глаз. Конрад едва сдерживался, чтобы не превратиться в Халка и не начать крушить все, что попадется ему под руку.

– Я никуда не пойду…

Конрад выдохнул через нос, словно разъяренный бык, взял мою куртку, бесцеремонно обхватил пальцами мою руку выше локтя и потащил меня к выходу. Я засеменила за ним, пребывая в ужасе от того, что происходит. Опомнилась только у лифта.

– Куда ты тащишь меня? Я что-то сделала не так? Неправильно заполнила документы?

Он снова злобно усмехнулся, но на вопрос не ответил. В лифте отпустил меня, чтобы я могла одеться.

– Я никуда с тобой не пойду, – словно попугай повторяла я, надевая куртку. Видимо с первого раза он не понял этого.

– Ты не пойдешь, мы поедем, – с хладнокровным спокойствием сказал он.

– Куда?

– К тебе домой.

Лифт прибыл на первый этаж. Конрад снова схватил меня за руку, но я не сдвинулась с места. Темно-синие глаза, в которых плясал дьявольский огонь, обратились ко мне и едва не подожгли мою голову. Но я решила проявить стойкость и, держась одной рукой за поручень в лифте, самодовольно вздернула подбородок.

– Я. Сказала. Нет! – отчеканила я, с вызовом глядя на его покрасневшее от гнева лицо.

Он сузил глаза и одним резким движением перекинул меня через свое плечо. Я даже не успела осознать, как это произошло, настолько он был быстр. Когда опомнилась, поняла, что его плечо упирается в мой живот, я повисла вверх ногами и уставилась на его подтянутую задницу в джинсах, а мои волосы болтались из стороны в сторону от каждого его шага.

Он нес меня через весь холл к выходу. Любопытные взгляды заскользили по нам, зеваки перешептывались и показывали на нас пальцем, но Хэтфилду было абсолютно все равно на каждого из них. Его не интересовали эти люди. В обычный день я моментально сгорела бы от неловкости, но пока я была на его плече, чувствовала лишь страх, ведь совершенно ясно, что мне пришел конец.

– Что ты себе позволяешь? Немедленно поставь меня на пол! – зарычала я, ударяя его сжатым кулаком в поясницу, Конрад даже не дернулся. Я выглядела как маленький моллюск, оставшийся на песке во время отлива, обреченный и слабый, который уже никогда не найдет дорогу к большой воде и встретит свою смерть от палящего солнца. – Я не собираюсь еще домой. У меня работа!

Мы вышли на улицу и только тогда он соизволил поставить меня на землю. Перед входом стояла тонированная черная машина, Конрад открыл передо мной заднюю дверь и выжидающе посмотрел на меня. Я не двигалась, упрямо вскинула голову, глядя в его глаза.

Игра в гляделки продолжались ровно пять секунд, пока ему не надоело это.

– Сядь в машину. Не заставляй меня помогать, тебе это не понравится, – стальным голосом сказал он.

Я была в безвыходном положении, поэтому, наступив на горло гордости, послушала его и села в машину. За рулем сидел водитель, который старательно делал вид, будто меня и Конрада не существует, однако, когда Хэтфилд занял место рядом со мной, машина тронулась.

Если мы едем ко мне домой, значит, это точно связано с Авророй, однако я успокаивала себя тем, что он никак не мог узнать правду, выходит, кроме догадок у него нет ничего. Все что он скажет или в чем обвинит меня, не имеет оснований.