– Ой, что Вы голубчик! Я тот же орёл, что и шестьдесят лет назад! – и старичок залился радостным смехом. – Я ещё всем покажу, на что способен!

– Ну, что ж! Я не буду даже спорить! Вы как всегда правы! – заулыбался, при виде жизнерадостного старика, Андрей.

– Ну, что ж, сударь! Добро пожаловать в Военную Академию! – и Малиновский протянул руку.

– Благодарю, Вас Ваше высокопревосходительство! – и Андрей пожал добросердечному и яркому старичку руку также радостно и с той же добротой. А в этот момент колокола храма Св. Александра возвестили о четырёх часах вечера.

– Здесь ты найдёшь себя! – сказал генерал.

– Благодарю! – ответил Андрей и подумал про себя: «Вот она, юнкерская жизнь!».

Огромная толпа будущих офицеров и их дам собралась вокруг Житейского корпуса. Всем было интересно узнать кто же это такой приехал, что к нему выходил сам начальник Академии. Повсюду были слышны теории и мысли. Кто-то говорил, что это видимо кто-то из богатой или влиятельной семьи, кто-то говорил, что этот человек из другой страны, и таких идей было много. Шёпот всё усиливался и усиливался, пока не дошёл до гула, как вдруг дверь в подъезд открылась и все увидели знакомое лицо начальника, а позади него и самого незнакомца. Как оказалось, господин Малиновский показывал сначала весь Учебный Корпус, а после и Житейский. Окончив экскурсию, начальник распрощался с юношей и уехал по своим делам, а самого молодого человека оставил осваиваться в Житейском корпусе.

По дозволению Императора и личному решению юноши, Андрея поселили в самую обычную комнату. Она располагалась на втором этаже с восточной стороны. Благодаря расположившейся берёзке, в комнате никогда не было слишком ярко. К тому же каждое утро жильцы комнаты любили распахнуть окно во всю ширь, послушать пение соловья и шелест листвы и насладиться видом этой чудесной берёзки. Сама комната была небольшой, где-то в ширину – пять, а в длину – шесть метров. Здесь, в этой уютной комнатке, помещалось четыре кровати и четыре шкафа к каждой кровати, для каждого жильца по одному. У окна стояла тумба, на которой стоял засоленный и облезший подсвечник с огарками свечек. Каждый вечер он исполнял свой священный долг – светил, когда это нужно. Зимой в каждой комнате растапливали печки, которую благодаря гениальному проекту корпуса, позволяли долго держать в помещении тепло.

Соседями Андрея стали три человека: Матвей Шабанов – сын купца из южного города Братов, Семён Васильев – сын генерала Васильева, очень известного благодаря своей военной и политической деятельности, и Николай Перов – сын простого крестьянина, который без проблем сдал все экзамены в Академию, и который сейчас является лучшим учеником первого курса. О них самих Андрей услышал от начальника Академии. Теперь осталось их найти и познакомиться. Сделать это не представлялось трудным, ведь все три курсанта, как всегда, практиковались бою на шпагах на заднем дворе Житейского корпуса. Расположившись в комнате, переодевшись в чёрный кафтан с белой рубашкой, тёмно-синие кюлоты и чёрные сапоги, а на голову одев парик, который юноша терпеть не мог, и свою любимую чёрную треугольную шляпу с пером, которые считались сейчас очень модными, и взяв с собой шпагу с гравировкой, двинулся навстречу новым знакомствам.

Выйдя из комнаты, спустившись на первый этаж и пройдя по сквозному коридору, юноша вышел на заветный двор. Как и предполагалось, господа юнкера, корнеты и курсанты практиковали и улучшали свои навыки боя. Из всех тренирующихся выделялся один статный и красивый, черноволосый человек, который раз за разом одерживал победу за победой над всеми, кто отважился вызвать его на поединок, а после очередной победы он подходил к своей даме и каждый раз одаривал её каким-нибудь нежным жестом полным любви. Сама дама была очень красива, то была княгиня Варвара Шабашина, из знатнейшего рода, умная, красивая до потери сознания, нежная и невинная, честная и добрая. В её глазах, так же, как и в глазах её кавалера, играла настоящая любовь. Каждый поединок она смотрела, будучи полностью завороженной, и вздрагивала при каждом движении либо её наречённого, либо его противника, но только бой заканчивался, как беспокойство пропадало, а на его место выходила вечная, безграничная и неописуемая любовь к этому человеку. Даже самый отдалённый от любовных, страстных или нежных чувств человек, понял бы, что эти оба созданы друг для друга.