– Выть9! Гряби снидать10, – Гридя остановил лошадь, поощрительно похлопал кобылу по холке, сошел с пашни. – Алкать11 – чрево со спиной сойдется.

Заря и отец сели в тени, развернули тряпицу с едой. Негусто. Кусок хлеба, редька, лук и бобы. Порадовал кусок запечённой утки. Заря начал есть, правда больше это напоминало не поедание пищи, а механическое движение челюсти и гортани по ее размельчению и проглатыванию. Все невкусно: пресно, постно и суховато, даже утка. Утка хранила еще запах реки. Отец усмехнулся:

– Ядь12 не по зубам. Ядь для зубов тверда, для здравия – мошть13. Аз делати. Мать докамест14 не почити15 паче пекла…

Заря подавился и закашлялся. Они будто в параллельном мире, где все наоборот по сравнению с тем, который считается настоящим.

– Сутр16 ноли17 дождь. Парит. Уж думати семенить персть18-то, – Гридя иронично посмотрел на Зарю. – И тобе привлешти19 к требному20 детелю осеменения.

– Не надобно, дождь буде, – поспешил заверить Заря (он понял, кажется, что имелось в виду и засмущался). – И так, бачко, сойдет.

– А дале якоже? Надоть абы и дале ешто прошел.

– Вот егда21 буде един, там другой ждати и позрети.

– Льстивый22 отрок. А то и правда. Побрезети23, не растрачивай. Потребно и на иное. Послаще…

После работы вернулись в гнездо. Их приветствовали улыбками со всех сторон. Молодой мужчина, который увидел его первым, подмигнул, но Заря – ничего в ответ. Как что, так сразу отцу про него рассказывать. А потом дружбу предлагать? Не пойдет так.

В избе простое убранство. Ничего лишнего: печь, лавки, посудницы с глиняной посудой, сундук для вещей, в углу – стол. Они сели с отцом у печи голяком, положили одежду сушиться. Отец худой и жилистый, на груди шрам от рассечения. Он перехватил взгляд Зари и сказал естественно, не моргнув глазом, ни один модераторский мускул не дрогнул:

– Что зришь, васнь24 впрьвъ25? Бех26 Великий поход. Наю27 бо28 посек мечом, наимьник29. Аз с предками начати глаголити тогда. Выходил меня балий30.

– Истопку31… – почти заскулил Заря.

– Сутр. Днесь в реку. Река бо осе32, пред тобой. Синяя называется.

– Она и вправду синяя…

– Убо33 зря не нарекут. Чистая вода, яко34 небесе в ней отражается. Лепно. Место долго выбирали, прежде чем осесть. Благое место.

– А соседи?

– Суседи хорошие, собирательством занимаются боле. Таме, повыше у них род. Ино35… гораздо36 рыбу с реки хотети…

– Ну и пусть ходят вокруг.

– Далече ходить. Наю род большой по берегу. И кипчаки рыщут.

Отец вдруг взглянул на Зарю лукаво и сказал :

– Жалко глядеть на тебя, уработался. Поди, на девок поглазей ввечеру. Рядом голомя37. Лепные девки. Аз бы хотети погулять, не положено…38

Явно оговорка. Модератору, конечно, не пристало бегать за молодыми девками, тем более, не исключено, где-то рядом бдит супруга – модераторша. Не забалуешь.

Заря оделся в просушенное, вышел из избы и прогулялся вдоль частокола. Как живописен был бы берег без этих заостренных кверху бревен! Солнце делает движение к упокоению и гаснет, врастая в землю, речная вода горит его последним огнем. Что поделаешь, реальность сурова, и с реки могут подойти лодки какого-нибудь супостата. Вот, правда, есть и открытые ворота. На воде на выдвинутом мостке стирали белье три симпатичных молодых девушки. Славянские рубахи, чуть ниже колен, теперь эти молодые ноги красиво обнажались почти полностью. Ведь приходилось менять положение и крутиться туда-сюда, и так и сяк. Заря загляделся. Одна девушка ответила ему беглым оценивающим взглядом, а когда они уже уходили за ворота, бросила небрежно:

– Новое желторотое воинство у нас…