– Верно. Мне нужен Зимогоров для страховки.

– Добро.

Рауль продолжал сканировать окрестности.

Не нравился ему этот штурмовой носитель. Сомнительно, чтобы реактор «Нибелунга», работающий на пятидесяти процентах мощности, не истратил запас активного вещества за минувшее тысячелетие, да и сам корабль выглядел слишком «свежо» – броня светлее окружающей обшивки станции, корпус не имеет характерных следов повреждений от баллистического оружия – лишь несколько пятен ожогов от лазерных попаданий да пара выбитых декомпрессией люков, в общем – чужеродное вкрапление на фоне тотальных разрушений и царящего вокруг хаоса.

Создавалось стойкое впечатление, что «Нибелунг» прибыл сюда уже после войны. Подобные случаи, кстати сказать, не редкость. Часть боевой техники еще много лет эксплуатировалась различными компаниями и даже частными лицами, пока не изнашивалась окончательно. Обычно проблему утилизации подобных реликтов решали в обход существующих межпланетных соглашений – нанимали какого-нибудь пилота с единственной целью – похоронить выработавший свой ресурс космический корабль на каком-либо из известных космических кладбищ.

Практически беззатратный способ решения серьезной проблемы. Один демонтаж реактора обычно влетал в круглую сумму, а тут нужно всего лишь заплатить горе-пилоту, согласившемуся на содействие в афере. При этом хозяева кораблей не задумывались о том факте, что на подобных обломках войны, как правило, существует своя «поствоенная жизнь», остро нуждающаяся в энергетических ресурсах.

В результате такой безответственности машины, которые по определению должны были впасть в энергетическую кому, продолжали функционировать, но что еще хуже, среди них зачастую попадались образчики техники, оснащенные модулями псевдоинтеллекта…

«Хорошо бы заглянуть во внутренние отсеки „Нибелунга“, – подумал Рауль. – Тогда все станет ясно…»

От повторного сканирования штурмового носителя его отвлек вызов на командной частоте.

– «Борт 2057» вызывает группу «Альфа».

– Слушаю. Капитан Шелест. – Рауль узнал голос майора Олсби, координирующего действия его группы.

– Мы зафиксировали крупный, не принадлежащий станции объект. Двадцать километров от твоей позиции по вектору 160.

– А конкретнее?

– Штурмовой корвет Флота Свободных Колоний. Поздняя модификация, система опознания определила его комплектацию как автоматический вариант, хотя произвести полную идентификацию не удалось.

– Что помешало? – осведомился Шелест, продолжая внимательно изучать окрестности «Нибелунга». Рассмотреть ближайшие подступы к кораблю мешало странное, с точки зрения капитана, дугообразное возвышение: на надстройку или технологический выступ не похоже, на ум шла одна неуместная в конкретных условиях ассоциация с баррикадой.

– Корвет серьезно поврежден огнем ракетно-артиллерийских комплексов, – пояснил координатор. – Детали корпуса с явной маркировкой не сохранились.

– Автоматический корабль такого класса должен нести на борту мобильные штурмовые группы, – напомнил майору Рауль. – У вас есть сведения по их комплектации и численному составу?

– Есть. Не только сведения, но и визуальное подтверждение. Зонды зафиксировали разрозненные группы «LDL-55».[5]

– Функциональны?

– Да. Мы снизили орбиту одного из разведзондов, реакция вялая, сканеры передали данные по энергооснащенности – заряд накопителей порядка двадцати-тридцати процентов от заявленного в ТТХ[6] номинала.

– Зонд сбили?

– Да, на втором витке. Пятидесятимегаваттный разряд теплового лазера.

– Насколько я помню, у «LDL-55» лазерные комплексы выкачивают по двести мегаватт.